.. смогу быть полезен...
Тут подошел академик Морозов.
- Последние известия, Токунага-сан, - весело сообщил он. - Локатор
показывает высоту столба около тридцати километров. Он движется со
скоростью восьмисот метров в час, но это надо еще проверить.
- Тридцать километров! - ахнул кто-то из журналистов.
- Так. Ну, все готово? - Морозов ступил на трап. - Кравцов, вы с
нами?
- Да!
- Поехали.
Они спустились в катер, и тотчас матрос оттолкнулся от нижней
площадки трапа, и катер побежал вдоль белого борта "Фукуоки". Морозов
помахал рукой, Токунага грустно закивал в ответ.
Кравцов поздоровался с Уиллом, Джимом Паркинсоном и Чулковым.
- Вы тут как тут, - сказал он Чулкову.
- А как же! - ухмыльнулся тот. - Куда вы, туда и я.
- Без завтрака? - спросил Уилл.
- Ерунда, - сказал Кравцов.
Уилл задумчиво посмотрел на него, попыхивая трубкой. Кроме них, на
катере был не знакомый Кравцову белобрысый парень в пестрой рубашке с
изображением горы Фудзияма. Он возился с приборами, негромко
переговаривался с Морозовым. Приборов было пять или шесть, самый большой
из них напоминал газовый баллон, самый маленький, в деревянном футлярчике,
парень держал в руках.
По мере приближения к плоту разговоры на катере затухали. Все взгляды
были прикованы к Черному столбу, подымающемуся из облака пара. Теперь он
уже не казался Кравцову безобидным волоском - в нем было что-то жуткое и
грозное.
- Н-да, - сказал Морозов после долгого молчания. - Неплохим хвостиком
обзавелась матушка-Земля.
Вода возле плота была неспокойна. Катер подошел к причалу, и Морозов
прежде всего велел спустить в воду контейнер с термометром-самописцем для
долговременных замеров температуры. Затем перетащили приборы в кабину
грузового лифта и сами поднялись на верхнюю палубу плота.
Ух, как на раскаленной сковородке... Кравцов с беспокойством взглянул
на Морозова: все же пожилой человек, как он перенесет такую дьявольскую
жарищу? Морозов, мокрый от пота, натягивал на себя скафандр из
стеклоткани, и все поспешили сделать то же самое.
- Все слышат меня? - раздался в шлемофоне Кравцова голос Морозова -
по-русски и по-английски. - Отлично. Итак, начинаем первичные измерения.
Замеры будем делать через каждые двадцать пять метров. Юра, у вас все
готово?
- Да, Виктор Константинович, - ответил белобрысый парень. Он был,
оказывается, техником-прибористом.
- Ну, начали.
Джим Паркинсон пошел вдоль рельсов к середине плота, разматывая
рулетку. Отмерив двадцать пять метров от борта, он обмакнул кисть в
ведерко с суриком и сделал красную отметку. Морозов нажал кнопку и
прильнул к зрительной трубке, которая торчала из контейнера, похожего на
газовый баллон. Он смотрел долго, его глаз освещался вспышками света из
трубки. Затем Морозов вытащил записную книжку, снял с правой руки рукавицу
и принялся писать.
Юра тем временем снимал показания с двух других приборов, а Уилл
возился со своим магнитографом. Кравцову Морозов поручил замеры
радиоактивности.
Юра и Чулков перетащили приборы к отметке, сделанной Джимом - здесь
было 225 метров от Черного столба, - и замеры были повторены. Джим ушел с
рулеткой вперед, отмеряя очередные двадцать пять метров, и Кравцов
поглядывал на него с беспокойством. Конечно, до столба еще далеко, но кто
его знает, на каком расстоянии он сегодня начнет притягивать...
- Товарищ Кравцов, - раздался голос Морозова. - На каком расстоянии
потянуло вчера вашего Чулкова к столбу?
- Примерно десять метров.
- Десяти не было, - сказал Чулков. - Метров восемь.
- Ну нет, - возразил Кравцов и, окликнув Джима, повторил вопрос
по-английски.
- Ровно двенадцать ярдов, - заявил Джим, - ни дюйма больше.
Морозов коротко рассмеялся.
- Исследователи, - сказал он. - Вот что: поставьте приборы на
тележку. Паркинсон, вернитесь. Будем продвигаться вместе.
Палуба вдруг заходила ходуном под ногами. Долговязый Джим упал на
ведерко с краской. Юра повалился на спину, прижимая к груди ящичек с
кварцевым гравиметром. Уилла кинуло на Морозова. У основания столба
яростно и торопливо заклубился пар, плот заволокло белой пеленой.
Понемногу толчки затихли и прекратились вовсе. Ветер разматывал
полотнище пара, гнал его кверху. Пятеро в серо-голубых костюмах из
стеклоткани стояли тесной кучкой - бессильные перед грозным могуществом
природы.
- Кажется, скорость столба возросла, - проговорил Уилл, задрав голову
и щуря глаза за прозрачным щитком.
- Это покажут локационные измерения, - сказал Морозов. - Ну-с,
продвигаемся вперед.
И упрямые люди шаг за шагом приближались к столбу, толкая перед собой
тележку с приборами и разматывая рулетку.
Замер на отметке 200 продолжался полтора часа: пришлось ждать, пока
маятниковый гравиметр, взбудораженный толчками, придет в нормальное
положение.
На отметке 125 Морозов велел всем обвязаться канатом.
На отметке 100 Джим обнаружил, что краска в ведерке кипит и
испаряется; Юра протянул ему кусок мела.
На отметке 75 Уилл сел, скрючившись, на тележку и коротко простонал.
- Что с вами, Макферсон? - обеспокоенно прозвучал голос Морозова?
Уилл не ответил.
- Я отведу его на катер, - сказал Кравцов. - Это сердечный приступ.
- Нет, - раздался слабый голос Уилла. - Сейчас пройдет.
- Немедленно на катер, - распорядился Морозов.
Кравцов взял Уилла под мышки, поднял и повел к борту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38