Она решила исполнить одну из самых любимых песен своего дяди.
Ее нежный голос звучал чисто и звонко, но в исполнении все же не хватало настоящего артистизма.
Герцог Бургундский пристально смотрел на племянницу. Казалось, его больше интересует бесстрастное выражение лица девушки, чем ее пение. Когда она закончила на чистой высокой ноте, он первым зааплодировал.
— Великолепно, — похвалил герцог, — просто замечательно!
Лианна пожала плечами.
— Спасибо, Ваша Светлость. Но я сама знаю, что Для исполнения таких песен мне не хватает темперамента.
Он одобрительно кивнул.
— Ты знаешь свои недостатки и не стыдишься признать их, это достойно похвалы.
Отложив арфу, Лианна вернулась к столу. Она не смогла удержаться, чтобы не шепнуть Маси:
— Тебе придется хорошо постараться, дорогая, чтобы унизить меня в глазах моего дяди.
Маси ответила ей испепеляющим взглядом.
— Ты могла бы совершенствовать свое искусство, вместо того чтобы возиться с порохом и оружием.
Эти слова больно задели Лианну. В последнее время ее женственность слишком часто подвергалась сомнению — отказ Лазаря, Гнев дяди… Даже Ранд, с его добротой и тактом, мягко упрекнул Лианну за пристрастие к оружию. А теперь еще и Маси — невероятно красивая, искушенная в таких вещах, о которых девушка только начинала догадываться, — дразнит ее.
— Я готовлюсь к защите, замка, вместо того чтобы без толку часами просиживать в креслах, — как можно непринужденнее заметила Лианна.
— Защита замка — дело мужчин, — с расстановкой, как говорят с полоумными, ответила Маси.
Лианна осуждающе взглянула на Лазаря и Жерве.
— Мужчины, на чьем попечении находится Буа-Лонг, делают слишком мало для его укрепления.
В глазах обоих Мондрагонов появился гневный огонек, а герцог Бургундский сжал губы, с трудом сдерживая смех.
— Хорошо сказано, — негромко пробормотал он.
— Но разве тебе не кажется, — настаивала Маси, — что леди должна иметь изысканные манеры? А если, скажем, ей придется предстать при дворе?
При этих словах Жан Бургундский передернулся и опустил глаза, чтобы скрыть свои чувства.
— Я обязательно буду упражняться в этом, — с готовностью пообещала Лианна.
Она молила Бога о том, чтобы Маси, которая не знала об изгнании герцога Бургундского из Парижа, не упоминала больше о королевском дворе. Эта легкомысленная женщина нечаянно разбередила старую рану ее дяди. Не надеясь умиротворить его, Лианна поспешила сменить тему разговора.
— Гай и Мер Брюло, люди, которые хорошо помнят мою мать, рассказывали мне, что она творила с арфой, чудеса.
Глаза герцога потеплели.
— Да, моя сестра, действительно, прекрасно играла и пела.
— В таком случае для меня, возможно, еще не все потеряно. Нужно послать в Абвиль за учителем музыки, — улыбнулась Лианна.
Дядя покачал головой.
— Нет, милая, страсти не научишь. Это должно идти от сердца, — он выразительно посмотрел на Лазаря, который с преувеличенным вниманием разглядывал что-то на дне кубка. — У тебя есть умение, возможно, однажды придет и понимание музыки.
Лианна сделала вид, что поняла, что хотел сказать герцог, чтобы лишний раз не огорчать его. Но, честно говоря, она была искренне уверена, что только страсть могла улучшить ее пение. Перед мысленным взором девушки возник светлый образ Ранда. Где-то он сейчас, ее бродячий принц? Лианна вспомнила его нежные прикосновения, ласковую улыбку… и у нее сладко защемило сердце. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного. Не это ли чувство вдохновляет поэтов?
* * *
— Спой еще раз про кота, — закричал Мишель, дергая Ранда за тунику.
К его просьбе тут же присоединились младшие братья и сестры мальчика. Ранд улыбнулся и покачал головой. Отложив в сторону арфу, он потрепал по рыжим кудряшкам малышку Белл.
— Позже, птенчики, — ласково сказал юноша, наклоняясь и отодвигая подальше от огня детский стульчик. — Я не должен забывать о своих людях.
В соседней комнате Ладжой с остальными воинами громко обсуждали опустошительные разбойничьи набеги, не забывая насыщать свои желудки хлебом и солониной с корабля, потягивая вино из бочонка, случайно оставленного грабителями. Некоторые из мужчин пытались состязаться в остроумии, изъясняясь на плохом французском и бросая долгие взгляды в сторону девушек.
Ранд вернулся в таверну после обеда, но старательно избегал своих людей, будучи не в состоянии командовать ими и принимать какие-либо решения. После встречи с Лианной он казался себе таким же бесполезным, как лук с ослабленной тетивой. Ранда переполняли неведомые ему ранее чувства.
Час, проведенный с этой удивительной девушкой, перевернул все его привычные представления об отношениях мужчины и женщины. До сегодняшнего дня любовь была для Ранда теплым светлым чувством, не требующим от него особых усилий и горящим постоянным ровным огоньком. И ничего более.
Теперь же юношу сжигало всепоглощающее пламя страсти. Он чувствовал себя неопытным и совершенно незащищенным, словно враг обезоружил его и выставил на всеобщее посмешище. Сердце Ранда было подобно кровоточащей ране, пронзенной стрелами любви.
Проскользнув незамеченным мимо комнаты, в которой отдыхали его воины, Ранд вышел наружу и замер у порога, с грустью глядя на опустошенный город. В золотисто-черное вечернее небо из редких, чудом сохранившихся труб. поднимался дымок. Неподалеку от таверны с порога своего дома какая-то женщина звала к ужину детей. Заметив Ранда, она приветливо помахала ему рукой. Что ж, превосходное начало. Люди стали относиться к англичанам с доверием, а не со страхом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142