— Чтобы он сбежал?
— Ну да. Чтобы сбежал.
— Тогда не будет головы.
— Не будет… — И придется отстегивать бабки.
— Придется… — А их у нас нет.
— Нет… — Ну значит, предупреждать нельзя.
— Нельзя… Но Зуба жалко… Он нас тогда, в лесу… с того света. А мы его… на тот… Утром у братьев жутко болела голова. И было тошно внутри. Но еще более тошно на душе. Хотя, казалось бы, должно быть совсем наоборот. Потому что они провернули очень выгодную сделку — продали одного-единственного человека почти за миллион баксов. Это даже если по весу считать, то, наверное, дороже золота получится.
— Налей, — попросил один брат другого. — И себе тоже.
Братья выпили по полстакана водки, но легче не стало. Ни голове. Ни душе.
— Ну что делать будем? Время осталось только до вечера.
— То самое будем! Сделку завершать будем.
— Ну завершать так завершать… Братья набрали номер дежурного на первом этаже.
— Дежурный слушает.
— Зубанов приехал?
— Да. Уже давно.
— Скажи, пусть зайдет.
— Когда?
— Через пятнадцать минут, скажи.
— Скажу.
Зубанов пришел ровно через пятнадцать минут. Секунда в секунду.
— Ну и дух тут у вас! — удивился он. — Что праздновали?
— Удачно проведенную сделку.
— Поздравляю. Много сорвали?
— Восемьсот тысяч. Баксов. Вот так вот, — А я по какому поводу понадобился?
— По тому же самому. В гости мы сегодня идем. В пять часов.
— Куда?
— К Толстяку в гости. Домой. Он приглашал. Вот тебя решили с собой прихватить.
— А не опасно втроем?
— Нормально втроем. Уговор такой был. Да ты не опасайся, ничего не будет. Они после того леса тебя как огня боятся. От тени твоей шарахаются.
— То-то и оно, что боятся, что зуб на меня имеют.
— Если имеют, ты им его выбьешь, — попробовали пошутить братья, но получилось не очень.
— Ладно, раз ехать, значит, ехать… Не понравилась полковнику эта поездка. Вот не понять чем, а не понравилась. Может, от того, что в логово врага идти предстояло, может, еще из-за чего, но не понравилась. Предчувствие какое-то мучило полковника. Именно нехорошее предчувствие, а не страх. Мало ли куда он один ни ходил. Это может быть даже лучше, что один, чем с этими, никуда не годными трусами. На себя по крайней мере в трудную минуту рассчитывать можно. В отличие от них.
Не было в этой поездке ничего сверхъестественного. А ехать все одно не хотелось… — Ближе к пяти будь готов, — напомнили братья.
— Буду… Когда Зубанов ушел, братья набрали номер Толстого.
— Мы приедем. В пять часов.
— Втроем?
— Втроем.
— Буду ждать… В шестнадцать тридцать пять Зубанов распорядился подать «Мерседес» к подъезду. Двадцати минут, для того чтобы доехать до апартаментов Толстого, должно было хватить с избытком. Плюс пять минут резерв на заторможенность мучающихся с похмелья братьев. В любом случае не успеть было нельзя.
Зубанов вытащил мобильный и сообщил на номер братьев, что машина ждет.
— Идем, — недовольно ответили они.
"С чего это они такие недовольные жизнью? И такие пьяные? — подумал полковник. — Надо будет по этому поводу помозговать. Потом. Когда вернемся».
Но назад полковник Зубанов не вернулся… — Рассаживайтесь, — радушно предложил Толстый. — Угощайтесь.
— Сыты мы. По самое горло, — грубо ответили братья. — Говорить давай.
— При нем? — показал Толстый на охранника.
— При нем.
— При нем разговора не получится.
— Почему?
— У него микрофон может быть. Пусть он на всякий случай выйдет.
— Нет у него микрофона. Можешь проверить.
— Хорошо, проверю. Толстый вызвал охрану.
— Зря вы это, — сказал Зубанов. — Нельзя ко мне чужих подпускать.
— Почему это?
— На всякий случай.
В комнату вошли три дюжих охранника. «Зачем три, если для этого дела довольно одного?» — подумал Зубанов. И на всякий случай поправил отворот пиджака, придвинув руку ближе к рукояти пистолета.
— Снимите, пожалуйста, пиджак, — попросил один из охранников.
— Зачем?
— Нам надо проверить вашу одежду. Зубанов вопросительно взглянул на своих хозяев. Они знали, что одежда телохранителя неприкосновенна. Что куда бы и зачем он ни зашел, он должен выйти в том, в чем пришел. Что приближаться к нему на расстояние вытянутой руки посторонние не должны. Тем более снимать одежду. Он много раз вдалбливал им это в головы, когда в гостях добрые хозяева предлагали ему снять пиджак, чтобы не париться.
— Руки! — остановил полковник потянувшихся к нему охранников. И еще более пристально взглянул на непонятно почему мнущихся хозяев.
— Отдай им пиджак. Отдай, — сказали те. Снимая пиджак, полковник попадал в самое невыгодное с точки зрения боя положение — его руки на несколько секунд должны были застрять в рукавах.
— Да сними же ты его наконец! — закричал один из братьев.
Зубанов расстегнул пуговицы и потянул пиджак с плеч.
В то же мгновенье в кисти ему вцепились несколько рук, а еще одна выдернула из кобуры пистолет Потом ему заломили руки за спину и защелкнули на них браслеты.
Все! Дергаться было бесполезно.
— Извини, — сказали братья. — У нас не было другого выхода.
— Так это вы? — даже и не удивился очередному предательству Зубанов.
— У нас не было другого выхода, — снова повторили братья, потому что больше им сказать было нечего.
— За сколько продали?
— Дорого, — ответил за братьев Толстый. — Много больше, чем кого-нибудь другого. За восемьсот тысяч баксов.
— Сволочи! — только и смог сказать полковник.
— У нас не было другого выхода, — в третий раз повторили братья.
— Ну все. Будем считать, что мы в расчете, — подвел итоги сделки Толстый. — Теперь ни вы мне, ни я вам.
Зубанов попытался дернуться, чтобы достать обидчиков ногой, но не смог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17