Он проявлял ко мне доброе отношение во многих мелочах. И Ловсхаймы сделали очень многое для моей матери.
– Им что-либо известно о вашей истории?
Она посмотрела на меня с сомнением. Она быстро улавливала малейшие намеки.
– Ловсхайм не импозантен, – сказала она, – но я думаю, что намерения у него добрые. Во всяком случае, я сказала им очень немногое.
– Что именно вы сказали?
– Только то, что я ожидаю приезда брата.
Она встретилась со мной взглядом и снова покраснела.
– Я знаю, это должно казаться странным, что я не сказала им ничего, а вам так много. Но вы... вы...
Она замолчала, не находя слов, и я проговорил:
– Это только доказывает, что у вас есть некоторое к ним недоверие. Возможно, вы не хотите признаться в этом.
– Нет, нет, – сказала она. – Они мои друзья. Но мне хотелось поделиться с кем-нибудь... и вы оказались здесь.
Она остановилась с озадаченным видом. Затем ее лицо прояснилось.
– Это было необходимо, чтобы вы могли защитить себя, – сказала она, а я, вопреки разуму, испытал чувство разочарования.
– Вы, случайно, не дали этого сувенира на сохранение Ловсхаймам?
– О нет. Они ничего о нем не знают. Я не покажу его никому, пока не встречусь с Френсисом и не сопоставлю свою половину с его.
– Конечно, – медленно сказал я, – если кто-нибудь пронюхает об этом, вы можете подвергнуться серьезной опасности. Но уверены ли вы, что правильно делаете, оставаясь здесь, вместо того чтобы отправиться в Париж или в другое место? Не лучше ли было бы вам поехать в Америку и разыскать своего брата?
– Возможно. Но я намерена остаться здесь. Пусть брат приедет ко мне. По крайней мере, я поступлю согласно его желанию, и это будет честно. Он хочет, чтобы я ожидала здесь его приезда. Поэтому я остаюсь.
– Но подумайте о вашем похищении. Мне не хочется вновь напоминать вам об этом, однако опасность очень серьезна.
– Я знаю это, – сказала она. – Я ужасно испугалась. Мне делается страшно, когда я вспоминаю об этом. Вам незачем говорить, что это серьезно.
Она сделала паузу и в раздумье посмотрела на меня. Ее тонкие пальцы лежали на коленях, обтянутых черным бархатом.
– Интересно, что вы подумали обо мне прошлой ночью? Вероятно, вы должны были решить, что я совсем безумная.
Наши взгляды встретились, и мы долго смотрели друг на друга. За моей спиной затрещали дрова в камине.
Этот звук показался мне полным какого-то особого значения.
– Вы хотите знать, что я подумал? – сказал я. – Я подумал, что вы очаровательны.
Я сказал это серьезно, и так же серьезно она выслушала меня. Все кругом наполнилось жизнью и трепетом.
Затем послышался стук в дверь. Это был Лорн. Он был невозмутим и прозаичен. Войдя, он взглянул на Сю, сказал "добрый вечер" и сел на предложенный мною стул.
– Я рассказывала мистеру Сандину о причинах, в силу которых это убийство может быть связано с моими делами, – с задумчивым видом сказала ему Сю. – Я сожалею, что в этом мне пришлось пойти наперекор воле моего брата, но я была вынуждена так поступить, поскольку мистер Сандин, к несчастью, оказался вовлеченным в это дело.
– Насколько мне известно, мисс Телли, – сказал Лорн, – ваш брат только высказал свои пожелания. Я не уверен, что вы обязаны считаться с ними.
– Я предпочитаю считаться с ними, – довольно сухо ответила она, – но не в данном случае. Было бы крайне несправедливо лишить мистера Сандина возможности защитить свои интересы.
Детектив взял предложенную мной сигарету, рассеянно поблагодарил и, нахмурив брови, поглядел на Сю.
– Защитить свои интересы? – спросил он. – Но чем может помочь ему знание вашей истории?
Ее глаза блеснули, но она сдержала раздражение.
– Я уже сказала, что убийство произошло сразу же после попытки похитить меня. И трудно поверить, что это было лишь ужасным совпадением.
Она помедлила и с серьезным лицом добавила:
– Возможно, я просто начинаю нервничать. Я надеялась, что Френсис будет здесь гораздо раньше – и все эти вопросы уже разрешатся.
Лорн сказал более любезным тоном:
– Во всяком случае, нам удалось освободить мистера Сандина из тюрьмы.
– А что слышно насчет отравления? – спросил я.
– Отравления? – воскликнула Сю.
– Человек, найденный здесь в коридоре, в действительности умер от яда, – сказал Лорн. – В полиции я высказал некоторые предположения, после чего было сделано вскрытие тела. До сих пор полиция подходила к этому делу довольно поверхностно, так как причина смерти казалась слишком очевидной.
– Но каким образом его отравили? – прервал я его. – А если его отравили, зачем понадобилось его еще и заколоть?
– Сейчас анализируют полученные результаты. Точно я не знаю, какой был яд. А что касается маленькой шпаги с часов, то предполагают, что смерть наступила до того, как шпага вонзилась в его тело.
Рассеянный взгляд Лорна не отрывался от часов. Сю издала какое-то восклицание, а Лорн сухо продолжал:
– Еще не установлено, какой яд был применен и каким образом введен в организм убитого. Не исключается даже возможность самоубийства. Надо ожидать экспертизы специалистов. Вот почему вас пока освободили, мистер Сандин.
Мне не нравилось его выражение "пока". Но поскольку его услуга была значительна, я проигнорировал его слова и сказал:
– Любопытно, что ваша догадка подтвердилась, вы лишь ошиблись в отношении средства убийства.
– Ну, – сказал он, не напуская на себя излишней скромности, – маленькая шпага сразу показалась мне странным и неподходящим орудием убийства. Это вызвало у меня подозрение, что в этом деле применялись необычные приемы, но я не предполагал отравления.
– Яд указывает на заранее обдуманный умысел, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71