В глазах Марианны мелькнул ужас. Каспар подвинулся к ней и открыл дверцу с ее стороны, затем приподнял девушку, посадил к себе на колени и вместе с ней выпрыгнул из машины. В руке у него появился пистолет, который он тотчас приставил к голове Марианны. Трент почти физически почувствовал ее боль из-за того, что она провалила его. Сейчас еще можно выиграть: упасть на землю, выстрелить сначала в грудь Каспару, а потом в голову. Марианна погибнет, но она погибнет в любом случае, как бы Трент не поступил. Каспару она больше не нужна и слишком много знает…
– Брось пистолет, – приказал Каспар. Сигара в его губах чуть шевельнулась.
Большие карие глаза Марианны страдальчески смотрели на него. «Любовь», – подумал Трент. Он всегда понимал, что в его профессии для нее нет места. Он должен упасть вправо, чтобы голова Марианны закрыла его от пистолета Каспара. Внутри у него была такая пустота, что он чуть не задохнулся. «Пора!» – приказал себе Трент. Он улыбнулся Марианне и бросил пистолет. Едва слышный звук от удара ствола о гальку нарушил тишину.
Каспар просиял улыбкой, к которой кроме радости победы примешивалась злость.
– Ты – невежественная ирландская свинья, Махони, – бросил он. – Тебя не следовало бы вытаскивать из дерьма.
Раздался радостный хохот потерявшего последний рассудок наркомана.
– Эй, босс, вы дадите Мигелито убить этот сукин сын?
Каспар бросил быстрый взгляд на колумбийца, стоявшего над ними на склоне холма, и улыбнулся:
– Конечно, сделай одолжение. Он не мог плюнуть в глаза Каспару – ветер дул со стороны американца, и между ними была Марианна. И он не мог больше выносить взгляд Марианны, полный боли и страха за него. Он улыбнулся, глядя на то, как Мигелито скользит вниз, чтобы поднять пистолет. Конечно, глупая улыбка, но это все, что он может предложить Марианне. Она должна знать: он не боится, ей тоже не надо бояться. Минута, две – и все будет кончено.
Трент продолжал улыбаться, глядя в глаза Каспара. Мигелито поднял пистолет.
– Ты смышленый, Каспар, но мерзавец, – сказал Трент.
– Точно. А ты оставил свои мозги на последнем задании в Ирландии, – сжимая сигару во рту, усмехнулся американец.
Итак, последняя часть головоломки разгадана. Трент едва сдерживался. Сзади подошел Мигелито.
– Эй, мэленький сэбэка! – захохотал он. – Немножко отойди влево, чтобы красавица не испачкалась твоей кровью.
Трент послушно отошел на два шага. «Улыбнись, – приказал он себе, – продолжай улыбаться».
– Я делаю это сейчас, босс? – спросил Мигелито, и его дурацкий хохот эхом отозвался в скалах.
– Делай, черт возьми, когда тебе заблагорассудится, – ответил Каспар. – Нет ничего хуже тупого ирландца, – добавил он, опуская пистолет. – Да, пристрели его.
– И тебя, хотя ты и заработал себе пенсию, – сказал Трент, глядя на Каспара.
Американец выплюнул сигару, удивленно приоткрыл рот, Трент услышал звук выстрела, и во лбу Каспара появилась дыра. Он неуклюже завертелся, как студент-новичок в воскресной школе бальных танцев. Трент прыгнул к Марианне, толкнул ее и повалил в кювет, упав на нее сверху и закрывая своим телом. Мигелито приземлился в нескольких метрах дальше, лицом к ним. Он схватил пистолет Каспара и кинул его Тренту. Они лежали рядом. Мигелито прикрывал дорогу от дома, а Трент – со стороны долины. Наркотическая дурь исчезла из глаз метиса. Теперь это был взгляд холодного профессионала. Именно благодаря профессионализму коротышка расположился в кювете так, чтобы они с Трентом прикрывали друг друга.
Это Мигелито освободил его ночью в доме. И не было случайностью или небрежностью с его стороны то, что Тренту удалось убежать от него на берегу реки после разгрузки оружия. Он понял: все это было задумано, как была задумана стычка на борту «Золотой девушки». Трент приподнялся на локтях и сполз в глубину кювета.
– Пригнись, – приказал он Марианне, когда она подняла голову и обернулась к нему. Слезы катились по ее щекам, размазывая грязь. – С тобой все в порядке? – шепотом спросил Трент.
Его вопрос настолько не соответствовал обстановке, что Мигелито, развеселившись, фыркнул.
– Конечно, с ней все в порядке, – сказал он. Его глаза опять затуманились, губы раскрылись и стали влажными, как у наркомана. – Гринго, мы в Латинской Америке, – прошипел он. – Ты лежал на девушке, ты женишься на ней, или ее братья разрезать тебя на мелкие кусочки!
«Великолепно! – подумал Трент. – Мигелито?» Ну нет. Теперь он был уверен: эти широкие скулы, темные глаза и волосы – признаки совсем иной нации. Их глаза встретились. Мигелито понял, что Трент обо всем догадался, сконфуженно улыбнулся и пожал плечами.
– Кто тебя послал? – по-русски спросил Трент, поняв, что перед ним агент КГБ, должно быть, татарин по национальности.
– Личная инициатива, – тоже по-русски ответил Мигелито – Правила меняются, политикам доверять нельзя. Мы молоды и должны помогать друг другу. Запомни, приятель, я спас жизнь тебе одному.
– Двоим, – поправил Трент. – Спасибо, товарищ.
– Не за что. – Мигелито прищурился, глядя против солнца.
Внизу, там, где дорога шла среди деревьев, Трент заметил какое-то движение. Он выстрелил, рассчитывая скорее напугать, чем подстрелить кого-нибудь из контрас, и оглянулся на Мигелито.
Тот вынул магазин из своего пистолета и показал Тренту шесть пальцев. В пистолете Каспара осталось семь патронов. Даже не количество важно. Если они останутся в кювете, их могут уложить колумбийцы, расположившиеся на холмах. Если же они покинут кювет, то попадут под огонь контрас с плантации.
– Давай выведем девушку, – по-русски сказал Трент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68