Благодаря холодной воде он почувствовал, что к нему возвращается сознание и ощущение мира.
И тут возник гнев.
Он охватил его целиком, вызывая ощущение падения в пустоте.
Движимый яростью, он ворвался в спальню и быстро оделся. Бешенство продолжало копиться в нем. Наконец, выскочив из дому, он бросился к дороге.
Только добежав до шоссе и перехватив свободную машину, он понял, что не почувствовал в общем хоре в момент катастрофы излучения мозга Судлил. Ее загадочное отсутствие занимало мысли Модиуна всю дорогу.
* * *
Когда машина остановилась перед компьютерным центром, все вокруг тонуло во тьме, за исключением некоторых освещенных зданий.
Модиун медленно выбрался из машины. Его внутренний жар значительно уменьшился. Теперь такая реакция казалось ему полудетской. Тем не менее он стремительно вошел в здание, ещё четко не представляя себе, что будет делать дальше.
Незамедлительно появившийся из-за машины нунули был совсем не тот, с которым Модиун разговаривал в прошлый раз, и он это ясно видел.
— Я, — ответил на вопрос человека инопланетянин, — прибыл на Землю через несколько минут после взрыва и сразу направился прямо сюда. Это же, как я вижу, сделали и вы.
Нунули стоял возле небольшого металлического барьера, отгораживающего гигантский центральный компьютер. Этот нунули физически отличался от своего предшественника. Он был выше его. Несколько более сутулый. Может быть, даже старше.
Поняв, что вновь прибывший не может нести ответственность за то, что произошло, Модиун сдержал свой гнев, который к тому времени и сам уже несколько поутих. Ему просто вдруг захотелось разобраться во всем более детально.
— Что же случилось с номером один? — спросил он.
— Он поздно вечером отбыл вместе с женщиной.
— До взрыва? — удивился Модиун.
— Конечно, — последовал несколько раздраженный ответ. — Взрыв произвел один из специальных агентов комитета…
Наконец-то речь пошла о том, что его интересовало.
— И где же этот спецагент теперь?
— Отбыл приблизительно через тридцать секунд после взрыва…
Нунули помолчал, потом добавил:
— Все было рассчитано так, чтобы ни один из нас не знал, что делает в это время другой. Признано, что в этом логика комитета — безупречна.
— Да уж! — только и смог вымолвить человек. — Ну а какова ваша роль во всем этом?
— Я теперь выступаю вместо прежнего нунули, хозяина Земли.
Это как-то даже обескураживало.
— У меня такое чувство, что во мне прорастают древние инстинкты. Мне кажется, что я должен что-то предпринять против вас.
Если нунули и забеспокоился, то внешне это никак не проявилось.
— Это как же? — только и спросил он.
— Я просто должен каким-то образом наказать вас.
— Ну, например? — раздраженно спросил нунули.
— Существует такая старая поговорка: «Око за око, зуб за зуб!» Вот так!
— Однако это, как мне кажется, с одной стороны, противоречит вашей пацифистской философии, с другой — что вам это даст? — нетерпеливо проговорил инопланетянин.
— Пожалуй, действительно ничего, — смешался Модиун.
Мысль о необходимости немедленно что-то сделать отступила под давлением логики.
— Вы ведь даже и не пытались защищаться, — гнул свое нунули. — Почему же вы полагаете, что должны сейчас действовать?
— Ладно, посмотрим, — пробормотал Модиун.
Он с грустью подумал о своей собственной роли в гибели человечества. Разве не нес он определенную ответственность за колебания людей в критический момент, оказавшийся фатальным?
Что ему теперь делать?
Ясно, что часть ответственности с нунули перелагалась на него самого, и хотя это было в общем-то нелепо, но по логике следовало, что, раз катастрофа уже произошла, не было никакого смысла во взаимных упреках.
И тут он понял, что раздумывает уже над совсем другими аспектами проблемы.
— Что же побудило комитет поступить таким образом?
— Номер один уже говорил вам об этом. Вы ведь угрожали, что будете мешать нам.
— Но это — я, а не они. В чем же смысл уничтожения тех, кто и не собирался выходить за барьер?
— Откуда нам было знать, о чем они думают? Вы же вот вышли. Комитет и раньше предполагал, что остатки человеческой расы могут доставить ему неприятности… Так что решение было найдено самое лучшее.
— Надеюсь, что в том, что вы говорите, есть определенная логика, по крайней мере с вашей точки зрения, — неохотно согласился Модиун. — Тем не менее у меня возникает вопрос: можно ли допустить свободу действий существ вроде вас, связанных с комитетом, которые могут решиться на разрушение?
— Что вы имеете в виду?
Модиун смог привести только пример, касающийся лично его:
— Хотя бы то, что ваши подручные, люди-гиены, постоянно покушались на мою жизнь… Это происходило под прямым влиянием прежнего нунули!
— Гм!
Существо, казалось, несколько призадумалось. Его сероватое лицо даже вытянулось.
— Я должен ещё кое-что сообщить вам. Вас больше не будут преследовать. Домашний арест отменяется. Вам дается полная свобода действий и передвижения по Земле.
— Это не слишком меня удовлетворяет, — спокойно заметил человек, — но полагаю, что это лучшее, что я мог бы ожидать от вас в данных обстоятельствах.
— Очень хорошо. Итак, вы свободны… Но в качестве обезьяны…
— Следовательно, существуют ограничения?
— Очень незначительные. Подумайте, зачем последнему человеку на планете Земля объявлять, кто он такой?
Модиун вынужден был признать, что это действительно не имело бы особого смысла.
— Но, — упрямо возразил он, — существует ещё одно человеческое существо — женщина по имени Судлил. Вы сказали, что она покинула планету вчера вечером?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56