Можете перечитать книгу, – добавил Адамберг, у которого так и не дошли до нее руки. – Я только забыл название.
– «Две стороны одного преступления», – сказал Данглар.
Адамберг взглянул на Ретанкур – она в который раз просматривала снимки медсестры, изучая мельчайшие детали.
– Мне некогда от нее защищаться, – сказал он ей, – да и неохота. Я не знаю, откуда ждать опасности, как она будет выглядеть и где соломки подстелить.
– Как она убила охранника?
– Воткнула ему вилку в глаз. Да она и голыми руками убить может. Лагард, а она неплохо ее знает, полагает, что эта дама особо опасна.
– Возьмите себе телохранителей, комиссар. Оно разумнее будет.
– Ваш щит надежнее.
Ретанкур помотала головой, словно взвешивая степень важности задания и безответственности комиссара.
– Ночью я бессильна, – сказала она. – Не буду же я спать, стоя у вашей двери.
– Ну, – сказал Адамберг, беспечно махнув рукой, – за ночь я не беспокоюсь. У меня одно кровожадное привидение и так уже бродит по дому.
– Да что вы? – поразился Эсталер.
– Святая Кларисса, павшая под ударами дубильщика в 1771 году, – доложил Адамберг не без гордости. – По прозвищу Молчальница. Она обирала стариков и резала им глотки. В каком-то смысле она конкурентка нашей санитарки. Так что если Клер Ланжевен ко мне и сунется, то ей сначала придется иметь дело с Клариссой. Тем более что она отдавала особое предпочтение женщинам, точнее старухам. Как видите, я ничем не рискую.
– Кто вам все это наплел?
– Мой новый сосед, коллекционный однорукий испанец. Он потерял правую руку в гражданскую войну. Говорит, лицо у монашки сморщенное, как грецкий орех.
– И скольких человек она зарезала? – спросил Мордан, которого очень развеселила эта история. – Семерых, как в сказках?
– Именно.
– А вы-то сами ее видели? – спросил Эсталер, сбитый с толку усмешками коллег.
– Это легенда, – объяснил ему Мордан, по привычке чеканя слоги. – Никакой Клариссы на самом деле нет.
– Так-то оно лучше, – успокоился бригадир. – У испанца, что ли, не все дома?
– Ну почему. Его просто укусил паук в отсутствующую руку. И она зудит вот уже шестьдесят девять лет. Он чешет пустое место, но в определенной точке.
Появление официанта привело в чувство разволновавшегося было Эсталера – он вскочил с места, чтобы заказать на всех кофе. Ретанкур, не обращая внимания на грохот посуды, продолжала рассматривать фотографии, а Вейренк что-то говорил ей. Он забыл побриться и сидел со снисходительным и расслабленным видом мужика, который занимался до утра любовью. Глядя на него, Адамберг вспомнил, что упустил Ариану, уснув на полуслове. Свет, сочившийся сквозь витражи, зажигал несуразные цветные огоньки в пестрой шевелюре лейтенанта.
– Почему ты должна прикрывать Адамберга? – спросил Вейренк у Ретанкур. – К тому же в одиночку?
– Так уж повелось.
– Понятно.
– Ну что же, госпожа, вам суждено добиться,
Чтобы себя раскрыл невидимый убийца.
Я буду вам служить, пока не вышел срок:
И с вами победить – и пасть у ваших ног.
Ретанкур улыбнулась ему, оторвавшись на мгновение от снимков.
– Вы всерьез? – прервал его Адамберг, пытаясь скрыть свою холодность. – Или это просто поэтический порыв? Не хотите ли помочь Ретанкур в ее благородной миссии? Подумайте, прежде чем ответить, взвесьте все за и против. Это вам не стишки сочинять.
– Ретанкур сама чемпион в своем весе, – вмешался Ноэль.
– Заткнись, – сказал Вуазне.
– Вот именно, – сказал Жюстен.
Адамберг вдруг подумал, что в их компании Жюстен играл роль аронкурского разметчика, а Ноэль – агрессивного оппонента.
Официант принес кофе, и наступила передышка. Эсталер серьезно и аккуратно раздал чашки, сообразуясь с личными вкусами каждого. Все привыкли к этому и не мешали ему.
– Я согласен, – сказал Вейренк, слегка поджав губы.
– А вы, Ретанкур? – спросил Адамберг. – Вы согласны?
Ретанкур посмотрела на Вейренка ясным и безразличным взглядом, словно проверяла – пользуясь, судя по всему, совершенно определенной меркой, – насколько он способен ей помочь. Она напоминала сейчас торговца, оценивающего скотину, и осмотр этот был столь откровенным, что за столом воцарилось неловкое молчание. Но Вейренка эта процедура не смутила. Работа есть работа, к тому же он тут новенький. По иронии судьбы, он сам напросился защищать Адамберга.
– Я согласна, – заключила Ретанкур.
– Пусть будет так, – одобрил Адамберг.
– Он? – процедил Ноэль. – Он же Новичок, черт побери.
– У него за плечами одиннадцать лет службы, – возразила Ретанкур.
– Я против, – Ноэль повысил голос. – Этот парень вас не прикроет, комиссар, – и не больно-то ему и хотелось.
Верно подмечено, подумал Адамберг.
– Все, хватит, что решили, то решили, – отрезал он.
Данглар озабоченно наблюдал за этой сценой, не прекращая шлифовать пилочкой ногти и отмечая исподволь градус ярости Ноэля. Лейтенант резким движением застегнул молнию на кожаной куртке – верный признак того, что он готовится перейти в наступление.
– Ваше дело, комиссар, – усмехнулся он в лучах зеленого света. – Но для схватки с этим зверем вам понадобится тигр. И насколько мне известно, – добавил он, указав подбородком на разноцветную шевелюру Новичка, – не все то тигр, что пестрит.
«Удар под дых», – успел подумать Данглар, прежде чем Вейренк вскочил и, побледнев, развернулся к Ноэлю. Но тут же снова рухнул на стул, словно обессилев. Адамберг прочел на лице Новичка такую муку, что комок чистой ярости скрутился у него в желудке, отбросив далеко в сторону войну двух долин. Адамберг редко выходил из себя, но если это случалось, он был по-настоящему опасен, о чем прекрасно знал Данглар, поэтому он тоже встал и, соблюдая все меры предосторожности, быстро обошел стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100