зная, что она живет здесь, я хотел посмотреть, какой она стала, что у нее за муж, а также почему и ради кого она заставила меня два года страдать, – в общем, меня интересует то, о чем каждый думал бы на моем месте.
Полина встала и молча вышла из комнаты. Дарнас шевельнул густыми бровями.
– Конечно, – сказал он, наливая Луи вторую чашку кофе, – я вас внимательно слушаю и понимаю, что отказ Полины вас рассердил, как и следовало ожидать. Вы спокойно обсудите все это с ней, без меня вам будет удобнее. Прошу вас ее извинить, ваш визит, вероятно, ее удивил, вы же знаете ее порывистый нрав. Мне кажется, она отнюдь не стремится знакомить меня со своими бывшими друзьями.
Дарнас говорил тихим, слабым голосом, в нем чувствовалось такое же, как и у самого Луи, врожденное, непритворное спокойствие. Время от времени он медленно тряс своими большими руками, как будто обжегся или же вымок и стряхивал на пол капли воды, или хотел, чтобы пальцы встали на место, в общем, это было занятно, Луи находил этот жест необычным и интересным. Он всегда любил наблюдать за чужими руками.
– Но почему вы решились зайти вот так вдруг, в ноябре? Может, есть и другие причины?
– Сейчас расскажу. Это вторая, наиболее достойная цель моего визита, первая была, конечно, более презренной и низкой, как вы сами заметили.
– Конечно. Но я хочу надеяться, что вы не причините Полине вреда, а тот вред, что вы можете причинить мне, мы отложим до лучших времен, если, конечно, он будет причинен.
– Договорились. Итак, вот вам вторая причина: вы здесь один из самых богатых людей, ваш центр морской грязи полон мужчин, женщин и сплетен, вы живете здесь почти пятнадцать лет, а Полина еще и работает в областной газете. Поэтому, возможно, вы сможете мне помочь. От самого Парижа я иду по следу одной находки, которая привела меня к тайне смерти Мари Лакасты, наступившей двенадцать дней назад среди скал побережья Вобан. Говорят, это был несчастный случай.
– А по-вашему?
– По-моему, это убийство.
– В добрый час, – сказал Дарнас, потряхивая руками. – Расскажите об этом.
– Вам было плевать на Мари Лакасту?
– Вовсе нет. Кто вам такое сказал? Наоборот, мне нравилась эта очень хитрая и очень славная женщина. Каждую неделю она приходила поработать у нас в саду. Понимаете, своего сада у нее не было, и ей этого не хватало. Вот я и предоставил ей уголок в парке при центре. Там она делала что хотела, сажала картошку, горошек, бог знает что еще. Меня это не стесняло, у меня нет времени на садоводство, да и наши клиенты тоже не станут после бассейна кусты окучивать, не для того они сюда ходят. Мы часто виделись, она приносила Полине овощи для супа.
– Полина варит супы?
Дарнас покачал головой:
– Я сам готовлю.
– А как со спортом? С бегом на четыреста метров?
– Давайте отделять мух от котлет, – проговорил Дарнас своим мягким голосом. – Вы поговорите с Полиной с глазу на глаз, а мне расскажете об этом убийстве. Вы правы, я всех здесь знаю, это вполне естественно. Расскажите, что произошло.
Луи не собирался держать в тайне эту историю. Раз убийца постарался представить ее как несчастный случай, лучше всего поскорее обо всем рассказать, разоблачить его хитрость и поднять шум. Потревожить убийцу в его логове – единственный шанс заставить его чем-то себя выдать: так гласит здравый смысл, надежный и прочный, как старая скамья. И Луи изложил Дарнасу, который, слава тебе господи, по-прежнему казался ему невзрачным, но чье общество, чего уж греха таить, пришлось ему по вкусу, все события, которые привели его в Пор-Николя, – кость, собака, Париж, сапоги, прилив, беседа с мэром, начало следствия. Дарнас дважды или трижды потряс толстыми пальцами, но ни разу его не перебил, даже чтобы вставить «в добрый час».
– Ну что ж, – сказал Дарнас, – полагаю, к нам пришлют инспектора из Кемпера… Если им окажется высокий брюнет, тогда пиши пропало, но если щуплый коротышка, то надежда есть. Щуплый коротышка, насколько я его знаю, – здесь, в центре, четыре года назад произошел несчастный случай, женщина умерла под душем, просто кошмар, но это действительно был несчастный случай, не беспокойтесь, – итак, этот щуплый коротышка, Геррек, довольно хитер. Но чересчур подозрителен, никому не доверяет и этим затягивает дело. Нужно уметь выбирать надежных людей, иначе легко увязнуть. А еще у него есть начальник, следственный судья, который панически боится сделать ошибку. Задерживает всех подряд, арестовывает первого, на кого падет подозрение, настолько боится упустить виновного. Чрезмерная спешка тоже вредна. Да вы и сами увидите… Хотя, я думаю, вы не останетесь до конца следствия? Ваша миссия завершена?
– Останусь только взглянуть, как Кемпер возьмется за дело. Все-таки я к этому причастен, хочу знать, кто продолжит расследование.
– А как с Полиной?
– Мы же договорились отделять мух от котлет.
– Вы правы. Что я могу сказать вам насчет этого убийства? Прежде всего, Кельвелер, вы мне нравитесь.
Луи посмотрел на Дарнаса с недоумением.
– Да-да, Кельвелер, вы мне нравитесь. И прежде чем мы схватимся из-за Полины, которую я люблю, всякий, кто ее хорошо знает, меня поймет, прежде чем извечное соперничество столкнет нас лбами, а я, увы, догадываюсь, что не выйду победителем – ведь, как вы заметили, я уродлив, а вы нет, поэтому прежде, чем произойдет событие, которое, возможно, изменит нашу жизнь, я хочу заявить, что я возмущен убийством старой Мари. Да, Кельвелер, я возмущен. И не стоит особенно рассчитывать, что мэр станет что-то рассказывать о местных жителях. Ни вам, ни полиции. Ему слишком нужны голоса избирателей, и свою жизнь он тратит на то, чтобы избегать неприятностей, я его не осуждаю, но он, как бы это выразиться, слишком вялый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62