— Слушай, это то, что мне надо.
(Хотя на данном этапе это уже совсем не так.)
Последними являются увальни. Мне они, в общем-то, нравятся. Они гордятся своим допотопным прикидом и прическами до такой степени, что зачастую отказываются от всяких перемен, остановившись на том, что было модным, когда они закончили школу, и с тех пор раз в десять лет огорчаются, когда их старые коричневые кожаные куртки с большими лацканами вдруг опять стали последним писком.
Но даже тогда они отважно натягивают древние футболки с группой «Кисс» или камуфляжную форму.

* * *

Неписаное правило гласит: встречи у Мэнди предназначены только для трендсеттеров. Или по крайней мере для людей, которые были трендсеттерами, пока не стали работать на Мэнди. Тут надо понимать: одно дело — подхватывать новинки по внутренней потребности и совсем другое — когда тебе платят за то, чтобы ты был модным. Кто ты после этого? Ловец струи? Исследователь рынка? Поденщик или художник? Классная шутка, да?
Однако насчет Джен это вовсе не шутка. Пусть ей и досталось полета баксов за озвученное мнение, она не перестала от этого быть инноватором и, о чем мне следовало подумать заранее, совершила первородный грех, высказав на этой встрече новую оригинальную идею.
— Ты влип из-за меня в неприятности? — спросила она на улице.
— Да нет, — буркнул я, хотя честнее было бы обойтись одним «да».
— Заливай! Эта Мэнди чуть соску не выплюнула.
— Ну, типа да. Влип из-за тебя в неприятности, — ответил я, представляя Мэнди с соской во рту и невольно улыбаясь.
Джен вздохнула, опустив глаза на заплеванную жвачками улицу.
— Ну вот, всегда так.
— Что всегда?
— Вечно я ляпну не то, что надо.
В голосе Джен слышалась печаль, чего я допустить не мог. А потому набрал воздуху и выдал следующее:
— То есть каждый раз, когда ты тусуешься в толпе, где все соглашаются друг с другом — насчет нового фильма, не важно о чем, от которого они дружно торчат, или группы, от которой балдеют, главное, что все это недавно попало в струю, — ты сразу же заявляешь, что на самом деле это фигня? (Просто потому, что ты так думаешь.) И тут все они начинают пялиться на тебя? Ты это хочешь сказать?
Джен с разинутым ртом остановилась перед магазином «НБА» и на фоне витрины оказалась в обрамлении логотипов команд. Я украдкой посмотрел на ее хмурое лицо.
— Наверное, да, — согласилась она. — В смысле, так оно и есть.
Я улыбнулся. В свое время мне довелось водиться с несколькими инноваторами, и я знал, что быть таковым далеко не сахар.
— Ага, а твои друзья просто не знают, что тогда с тобой делать. И ты сама просекаешь, что сейчас лучше заткнуться и не вякать, так?
— Так оно и есть. Только насчет заткнуться — это глухо, не для меня.
Она двинулась дальше, я — за ней. Народ уже валил с работы, и основной поток прохожих тек нам навстречу.
— Ну и правильно делаешь.
— Как же, правильно. Вечно из-за меня неприятности! Теперь и у тебя.
— Ну и что? Пойми, ролик переснимать все равно уже поздно, да и высказалась ты не по конкретному поводу. Вот скажи ты, к примеру, что у того белого слишком широкий галстук, им, наверное, и вправду пришлось бы что-нибудь менять.
— Ладно, если так. Можно сказать, утешил.
— Джен, тебе правда не стоит расстраиваться. В конце концов, ты единственная из всей тусовки, кто сказал что-то интересное. У нас-то у всех за плечами сотня таких тестирований. Наверное, глаз замылился. Размякли, чутье утратили.
— Ага, а может быть, в том конференц-зале как раз и осуществлялся ФОЧ, а?
— Неужели?
Я поднял глаза на небоскреб, по-прежнему нависавший над нами, и в моей памяти всплыли все лица группы и клиентов, представленные на тестировании. Я мысленно поместил каждое в его ячейку на диаграмме Венна.
Джен права, вся фокус-группа представляла собой большой пример «формата отсутствующей чернокожей».
— Блин! Я даже не заметил.
— Правда?
— Правда. — Мне пришлось улыбнуться. — Слушай, пожалуй, оно и к лучшему, что ты высказалась. Может, это вовсе не то, что Мэнди хотела бы услышать, но наверняка то, что ей нужно было узнать.
Пока мы спускались в подземку и проходили по карточкам через турникет, Джен молчала.
На платформе мы оказались прижатыми лицом друг к другу в плотной толпе — час пик. Вокруг теснились парни с перекинутыми через руку пиджаками (было жарковато), женщины в деловых костюмах и в кроссовках. Мне всегда было интересно, кому из инноваторов принадлежала эта идея, уберегшая от травм столько лодыжек? Джен продолжала смотреть вниз, и я наблюдал, как менялось выражение ее лица: морщился лоб, в зеленых глазах отражался очередной внутренний спор. Наверняка она в подземке корчила маленьким детям рожицы, пока родители не видят, и это у нее здорово получалось.
Но тут она наморщила нос в жарком, пахучем воздухе и в продолжение темы промолвила:
— Но разве ты не сказал, что мои слова ничего не изменят?
Я пожал плечами.
— Относительно клипа «Прохода нет», — да, уже ничего. Но может быть, в следующий раз…
У меня зазвонил телефон. (Внизу в метро! Лихо, да? Не рекламы ради скажу, что в Финляндии умеют делать по-настоящему хорошие сотовые.)
«Обув-ка» — высветил дисплей.
«Надо же, как быстро», — подумал я.
В тот момент я был в полной уверенности, что звонят по поводу моего увольнения, и вдруг как-то сразу понял, что работа эта мне по барабану, деньги там или бесплатная обувь — до лампочки, а злило то, что вся эта петрушка происходит на глазах у Джен и она сейчас узнает, что я лишился самого крупного клиента, типа из-за нее, и огорчится еще больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66