— Да, это я, — еле слышно ответила Минерва.
— И где ты научилась этим песням, молодая женщина?
— Когда я только заболела, то чувствовала, как что-то у нас в подвале зовет меня, делает, типа…
Она захихикала.
— Сексуально возбужденной? — подсказала доктор Проликс.
— Да, наверно. Я спускалась туда в лихорадке и слышала доносящийся из трещин шепот. Ну и начала записывать то, что слышала.
Я сглотнул. Мне никогда и в голову не приходило задуматься, откуда берутся ее стихи, но, с другой стороны, Минерва никогда и не говорила о том, что они поднимались из-под земли. А ведь могла бы.
— Могу я кое-что послушать? — спросила доктор Проликс.
— Ммм… По-вашему, это хорошая идея? — спросила Перл.
— Не пой, дорогая, — сказала старая женщина. — Просто скажи что-нибудь.
Минерва задумалась и потом прочистила горло.
Она произнесла несколько слогов, сначала нечетко, с остановками, как будто кто-то пытается имитировать бульканье раковины. Потом в ее речи появился ритм, а странные звуки начали складываться в слова.
Дальше Минерва перешла к стихам и рефренам, произнося их нараспев. Я узнал некоторые фразы из второй песни, и мои пальцы бессознательно задвигались, играя в воздухе басовое сопровождение. Я так увлекся, что не заметил, когда она начала петь.
Пол немного задрожал. Возможно.
— Прекрати! — рявкнула доктор Проликс.
Минерва замолчала, встряхивая головой, как будто ее вырвали из транса.
— Извините.
— Мне всегда было интересно, как это работает, — сказала доктор Проликс.
— Как это работает? — спросил Кэл. — Что «это»?
— Последний раз враг приходил семьсот лет назад, еще до моего рождения. Однако Ночной Мэр уже родился к концу тех времен.
Я удивленно вытаращился. Ладно, эта женщина говорит о столетиях… о том, что живет на свете уже столетия. Я чувствовал, как мозг пытается отключиться, типа как когда какой-нибудь сумасшедший разглагольствует в подземке, а ты хочешь, но не можешь перестать слушать.
Доктор Проликс вытянула над своим столом руку.
— Ты когда-нибудь задумывался, Кэл, как удавалось справиться с предыдущими вторжениями? Без сейсмографов? Без уоки-токи и сотовых телефонов?
— Ммм… Может, они не так уж хорошо и справлялись? — сказал он. — Конечно, у них на пути не вставала национальная безопасность, затрудняя доставку лекарств в районы вспышек, и не существовало подземных туннелей, по которым враг теперь может забираться очень далеко. Но им приходилось очень нелегко. Сколько они потеряли в последний раз? Двести миллионов человек?
— И все же человечество выжило. — Она сложила руки. — Согласно легенде, им не нужно было ждать, пока черви поднимутся. Некоторые инферны, называемые бардами, были способны вызывать их на поверхность. Дозор устанавливал ловушки и засады, убивая врага тогда и там, где ему было удобно.
Кэл вздохнул.
— И мы верим в это?
Доктор Проликс кивнула.
— Ночной Мэр еще ребенком видел, как это происходило. Видел, как женщина вызывала червя. — Ее блестящий взгляд скользнул по нашим лицам. — Вместе с пятнадцатью барабанщиками, звонарями, человеком, трубящим в раковину моллюска, и огромной толпой, ждущей, когда произойдет убийство.
«Раковина моллюска? — подумал я. — Замечательно. Похоже, мне придется освоить еще один инструмент».
— Парень, — сказала Ласи, хлопнув Кэла по плечу, — почему ты никогда не рассказывал мне об этом?
— Сам впервые слышу, — пробормотал он.
— Некоторые старые методы утрачены. — Доктор Проликс перевела взгляд на свои руки. — Многие из нас сгорели во времена инквизиции.
— Опять они, — сказал Кэл.
— Но это знание, похоже, не полностью потеряно. — Доктор Проликс посмотрела на Минерву. — Где ты живешь, дитя?
— Ммм… В Борумхилле.
Доктор кивнула.
— Там похоронены некоторые старые семьи.
— Похоронены? — переспросила Минерва.
У меня отвисла челюсть.
— Вы хотите сказать, что, типа, мы поем песни, которые придумали мертвецы?
— Блестящая идея, Захлер, — сказал Кэл. — Послушайте, доктор Проликс, это просто называется принимать желаемое за действительное. Даже если Дозор когда-то давным-давно знал, как вызывать червей, эта информация утеряна, сгорела на столбах инквизиции. С какой стати она должна сохраняться, дожидаясь, пока кто-то спустится в подвал, в особенности здесь, в Новом Свете?
— Не знаю, Кэл.
Он покачал головой.
— Мы видели это один-единственный раз, и тот эксперимент едва ли можно назвать управляемым. Больше похоже на совпадение. Враг любит кормиться, когда собирается большая толпа, типа недавних волнений в Праге.
Доктор Проликс какое-то время молчала, и я немного расслабился. Может, они поставят крест на всей этой истории с Минервой и просто отвезут нас обратно в Нью-Джерси. Мы находились здесь всего полчаса, солнце еще светит ярко…
— Нет, — сказала Алана Рей. — Это было не совпадение.
Все посмотрели на нее. Она содрогнулась, трижды дотронулась до груди и ткнула дрожащим пальцем в доктора Проликс.
— Я могу видеть некоторые вещи. У меня неврологическое заболевание, которое может вызывать болезненные пристрастия, утрату контроля над моторикой и галлюцинации. Но иногда это не галлюцинации, мне кажется, а реальность, которая складывается из узоров вещей. Я могу видеть музыку, и я часто видела, как происходили некоторые вещи во время наших репетиций, и когда играла «Армия Морганы»…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74