— Не волнуйся, Перл. Ты что-нибудь придумаешь. Ты там играешь на гитаре?
— Нет, на клавишах. У нас уже достаточно гитаристов.
— Жаль. — Она подняла с пола футляр акустической гитары и поставила его на соседнее кресло. — Не возражала бы играть в группе.
Я уставилась на гитару.
— Зачем она тебе?
— Решила отказаться от виолончели.
— Что? Но ты же в прошлом году заняла первое место!
— Да, но виолончели… — Долгий вздох. — Они требуют слишком сложной инфраструктуры.
— Они что?
Она вздохнула; говоря, она передвигала тарелки на своем подносе.
— Для них нужна инфраструктура. Большинство виолончельных произведений написаны для оркестра, А что такое оркестр? Почти сотня музыкантов плюс все эти мастера, которые создают инструменты, содержат их в исправности, и еще целая куча народу, чтобы построить концертный зал. И чтобы платить за все это, нужно, чтобы каждый год тысячи зрителей покупали билеты, нужно вести переговоры с богатыми жертвователями, добиваться правительственных грантов… Вот почему оркестры есть только в по-настоящему больших городах.
— Эй, Эллен? Ты живешь в по-настоящему большом городе. Ты же не собираешься уехать на Аляску или еще куда-нибудь?
Она покачала головой.
— Нет. Но что, если большие города больше не работают? Что, если невозможно собрать вместе столько людей без того, чтобы все развалилось? Что, если…
Голос Эллен сошел на нет, она снова оглядела кафетерий.
Я проследила за ее взглядом. Помещение было по-прежнему заполнено всего на две трети, многие столы стояли целиком незанятые, и никакой очереди на раздачу. Как будто ни у кого в расписании не значился А-ланч.
Это начало всерьез тревожить меня. Куда, черт побери, все подевались?
— Что, если время оркестров прошло, Перл?
Я фыркнула.
— Оркестры существуют на протяжении столетий. Они часть… ну, не знаю… цивилизации, наверно.
— Да, цивилизации. В этом вся проблема… — Она бережно прикоснулась к футляру гитары. — Меня так достало повсюду таскать эту большую виолончель — словно мертвое тело в гробу. Захотелось чего-нибудь попроще. Чего-нибудь такого, на чем можно играть у костра независимо от того, существует цивилизация или нет.
По спине пробежал озноб.
— Что произошло с тобой этим летом, Эллен?
Она посмотрела на меня и после долгой паузы сказала:
— Папа ушел от нас.
— Вот дерьмо! — Я вспомнила то время, когда развелись родители. — Мне правда очень жаль. Типа… он оставил твою маму?
Эллен покачала головой.
— Не просто оставил. Видишь ли, кто-то укусил его в метро, и он… стал другим.
— Укусил его?
В памяти всплыли доходившие до меня слухи, что крысы распространяют что-то вроде бешенства, что на улицах сейчас попадаются люди, похожие на Мин, всегда голодные и всегда в темных очках.
Она кивнула, по-прежнему поглаживая гитарный гриф.
— По крайней мере, я все еще стипендиат и могу переключиться на гитару до того, как…
— Но ты же замечательная виолончелистка. И пока не можешь махнуть рукой на цивилизацию. В смысле, Нью-Йорк по-прежнему никуда не делся.
Она кивнула.
— В основном. Еще есть концерты, и занятия, и бейсбол. Но это, типа, как на «Титанике»: спасательных шлюпок хватает лишь для пассажиров первого класса. — Она оглядела зал. — Поэтому, увидев, что кого-то нет, я невольно задаюсь вопросом: может, эти пассажиры уже покинули тонущий корабль? И потом пол начинает накреняться, палубные кресла скользят мимо.
— Ммм… Ты о чем?
Эллен устремила на меня взгляд прищуренных глаз.
— Здесь что-то происходит, Перл. Спорю, твои друзья уже в Швейцарии или другом месте вроде этого.
— Они в основном просто закончили школу.
— Ну и что? Спорю, они в Швейцарии. Большинство людей, которые могут себе это позволить, уехали. Но мои друзья… — Она покачала головой. — У них нет водителей и телохранителей, и в школу они ездят на метро. Так что они просто прячутся, типа того.
— Но ты-то здесь.
— Только потому, что мы живем за углом. Мне не нужно ездить на метро. Плюс… — Она улыбнулась и снова прикоснулась к футляру на соседнем сиденье. — Я действительно хочу научиться играть на гитаре.
Мы поговорили еще — о ее отце, обо всем, что видели этим летом. Но мысленно я все время возвращалась к группе.
Слушая Эллен, я внезапно поняла, что группа вроде нашей тоже нуждается в сложной инфраструктуре, почти как любой симфонический оркестр. Нам требуются электронные инструменты и микрофоны, микшерные пульты, эхорезонаторы и уйма усилителей. Нам требуются ночные клубы, студии и фирмы звукозаписи, кабельные каналы, которые показывают музыкальные видео, и фанаты с CD-плеерами и электрическими розетками на дому.
Черт, нам необходима цивилизация.
В конце концов, мне трудно представить себе Моса и Мин, исполняющих музыку у костра.
Что, если фантастические рассказы Лус — правда и действительно надвигается какая-то большая битва? И что, если Эллен Бромович права и время оркестров прошло? Что, если болезнь, разрушившая «Нервную систему», в недалеком будущем сломает всю инфраструктуру и, следовательно, сделает невозможным существование такой группы, как наша?
Я выпрямилась в кресле. Нечего сидеть сложа руки. Хватит одобрительно похлопывать себя по плечу только потому, что Мос счастлив, Минерва относительно в своем уме и репетиции проходят хорошо.
Совсем скоро мы должны стать всемирно известны — если, конечно, к тому времени еще останется мир, в котором можно быть известным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74