Доктору с успехом удалось скрыть свою радость ввиду такой заманчивой перспективы. А инспектор Морсби с веселой искоркой в глазах смотрел, как они удаляются. Его тактика не пропала даром. Роджер, конечно, хорошо прогулялся, но больше ничего не узнал. С полмили он шагал рядом с доктором, пытаясь что-нибудь выпытать у него, но или пересох источник информации, или механизм выпытывания вышел из строя, только правда так и осталась в своих тайниках и никакие усилия Роджера не смогли извлечь ее наружу.
Разочарованный, он вернулся в гостиницу и приятно удивился при виде Энтони. Следующие час или два он имел полную возможность, удалившись в скалы, рассказывать о событиях дня единственному слушателю, который с волнением ему внимал.
Глава 20
Яд и трубка
В этот день Роджер увиделся с Морсби лишь за ужином, но тот выглядел очень усталым и нерасположенным к беседе. С беззлобной иронией, спокойно инспектор отозвался о том, что Роджер нарушил обещание не разглашать тайные сведения, но в его словах сквозило скорее разочарование, чем гнев. Можно было даже подумать, что инспектор винил в случившемся одного себя: он просто законченный идиот, что доверился журналисту! Выслушав объяснения Роджера, он принял его извинения, но отомстил тем, что совсем отказался говорить о деле, как это и предвидел виновник.
На следующее утро было назначено судебное заседание, но хотя Роджер и присутствовал на нем, никаких интересных сведений не просочилось. Присутствовали также двенадцать мрачных сельских жителей, которые сидели, потея, в одном из классов местной школы, и это было практически все, что произошло в тот день. Единственной свидетельницей можно было считать полную хозяйку дома, где квартировал Медоуз, она засвидетельствовала личность постояльца в качестве последнего человека, который видел погибшего живым. Она показала также, поклявшись, как требует закон, на Библии, что в то утро он выглядел здоровым и был в обычном своем настроении, а потом прибавила уже от себя, что когда она узнала о его кончине, то едва не хлопнулась в обморок. Она не прочь была украсить свой рассказ еще несколькими красочными подробностями, но ее остановил весьма невежливый взмах руки коронера.
Инспектор Морсби клятвенно подтвердил факт обнаружения им мертвого тела, и Роджер, к некоторому его удивлению, был вызван в качестве свидетеля, подтверждающего этот факт. Относительно того, кем на самом деле являлся скончавшийся, инспектор не обмолвился ни словом. Осталось неясным, был ли посвящен в эту тайну коронер, но суд удовлетворился сообщением о том, что преподобный Медоуз случайно прибыл в Ладмут, где прожил, однако, довольно долго. Суд не пытался наводить справки о его прошлом, и слушание дела продолжалось не больше пятнадцати минут, когда был вызван доктор Юнг. Он сказал, что не может назвать причину смерти и что поэтому Должна быть проведена судебно-медицинская экспертиза, вследствие чего коронер отдал соответствующее указание.
Естественно, что слухи об этой второй смерти усилили интерес к Ладмутской Тайне, как все стали теперь называть загадочную смерть миссис Вэйн, и хотя инспектор Морсби был крайне сдержан в высказываниях, общественное мнение вскоре связало воедино обе эти трагедии. Газеты, которые до этого почти не уделяли внимания первой смерти, поспешили прислать в Ладмут своих корреспондентов, и Роджер десять раз за день поздравлял себя с предусмотрительностью, которая теперь помешала этим оккупантам осесть в "Короне". На все вопросы, нет ли свободных мест, хозяин, этот человек-гора, набычившись, отвечал совершенно невозмутимо, что нет, комнату он сдать не может. Почему? Да потому что нет ни одной свободной, вот почему! Его не соблазнили даже обещания заплатить вдвойне и втройне против обычной цены. Дело в том, что он проникся какой-то своей, "бычьей", симпатией к Роджеру (противоположности, как уже неоднократно было сказано, часто сходятся, и тогда возникает крепкая мужская дружба). Хозяин буквально следовал пожеланиям своего постояльца и, хотя совершенно не понимал мотивов его поведения, хранил Роджеру верность. В ответ Роджер считал себя обязанным поглощать столько пива, сколько мог выдержать, не лопаясь от количества выпитой жидкости.
Так развивались события на протяжении следующих примерно десяти дней, то есть, если учесть главное дело,- никак. Насколько Роджер понимал, дело было закончено, страсти улеглись. После того, как в теле Медоуза был обнаружен яд (а инспектор Морсби поведал общественности, кем на самом деле был преподобный Медоуз), последовал вердикт, что в момент помрачения рассудка тот покончил самоубийством. Но это предполагалось и ранее. Статьи Роджера в "Курьер" становились все короче, так как ему все труднее было находить какие-нибудь свежие новости. Он бы и вообще перестал сотрудничать с газетой, но главный редактор упросил его, в порядке личной любезности, продолжить освещение событий вплоть до того дня, когда состоится экспертиза, так как это даст возможность газете продержаться мертвый летний сезон, когда все в отпусках и газет никто не читает. Все это время инспектор Морсби великолепно изображал из себя загадочного сфинкса и хранил нерушимое молчание относительно странных событий в Ладмуте.
В эти дни Роджер занимался главным образом тем, что превращал дуэт в трио. Участники дуэта вслух протеста не выражали, но, каковы бы ни были их истинные чувства.
Роджер не видел причины, почему, привезя с собой Энтони для обговоренной заранее роли спутника и компаньона, он должен влачить одиночество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76