Потом встрепенулся:
- Ну, что ты с заявлением решил?
- А ничего, - хмуро ответил я. - Пусть пока в таком виде полежит. Бу-
мажка и есть бумажка.
- Не скажи, - хитро улыбаясь, протянул Горобец. - Впрочем, воля твоя.
Время пока терпит, но учти, что в твоем распоряжении месяц, самое
большее месяц.
Месяц, подумал я тупо... Значит, за месяц я должен или достать справ-
ку о том, что я болен открытой формой... или заболеть в открытой фор-
ме... или успеть оформить брак с Наташей... но она же в больнице... и
еще развод...
- И вот еще что, - Горобец опять полез за моим проездным билетом, но
не стал его вытаскивать, а как бы удостоверился, что он на месте. - При
распределении жилплощади обязательно будут учитывать твое общественное
лицо. У тебя какие-нибудь поручения есть?
- Побойся бога, Виктор, я же весь отчетно-выборный период в больнице
валялся. А там пока нет ни профсоюза чахоточных, ни ДОСААФ.
- Жаль, что нет, надо бы. Ведь что получается? Получается, что ты как
бы напрочь отделился от коллектива, выключился. А что мы теперь в твоей
характеристике напишем? То-то и оно.
Горобец задумался. Но не надолго.
- Я все рассчитал, как помочь тебе. Выход есть, не унывай... Выход
всегда есть... Короче, сам знаешь, выборы скоро, так я тебя в агитаторы
записал, по квартирам походишь, избирателей по отмечаешь, кто имеется в
наличии, кто убыл. Да, конечно, в день выборов на участке подежуришь.
Понятно?
- Договорились, - согласился я.
- Вот и ладушки, - опять засиял улыбкой Горобец. - Чуешь, какая рабо-
та у меня вредная? Молоко выдавать надо.
- Причем, не порошковое, а натуральное, - поддержал я его и, как бы
машинально, полез в верхний карман Горобцовского пиджака.
Он тут же плавно перехватил и отвел мою руку:
- Во-во. Кстати, Ян твой во главе агитколлектива назначен. Он тебе
все и расскажет.
Я медленно спустился по лестнице на четыре марша, но в редакцию не
пошел... Что же теперь делать-то?.. Какая нелепость!.. Наташа вот уже
полтора года не живет с мужем, а считается его женой... А если бы дом
сдавали год назад, то я бы получил отдельную квартиру... Может, выйти,
не одеваясь, в мартовскую стужу и ждать до озноба, пока не полыхнет го-
рячка?..
Окстись, Валерий! Но как хотелось зажить с Наташей отдельным домом...
Жизнь показалась мне совсем бессмысленной, когда мимо меня прошлепал
Вова, наш издательский курьер, рослый дебил с вечно разинутым ртом и
расстегнутой ширинкой. Деловито перебирая какие-то пакеты и озабоченно
хмуря белесые бровки, он сердито бормотал себе под нос:
- Понабрали идиотов...
Глава девятнадцатая
--===Свое время===--
Глава девятнадцатая
Еще в старину отличали в белокаменной столице нашей, Москве-матушке, друг от
друга сорок сороков церквей - "Спас за золотой решеткой", "Иоан-Богослов, что
под вязами", "Никола на песках", так и угловой продовольственный магазин с
кафетерием живущие поблизости москвичи и сотрудники нашего издательства
называли "магазином на ступеньках". Я зашел в него после работы, отстоял мерно
двигающуюся очередь, перекусил за высоким столиком стаканом кофе с булочкой и
поехал к Наташе.
Далеко не все электропоезда останавливались на платформе, где распо-
лагался институт с клиникой, в которой лежала Наташа, поэтому по вечерам
мне из-за железнодорожного расписания приходилось выбирать: или я не ус-
певал забежать в кафетерий и оставался голодным, или я приезжал слишком
поздно, прямо перед Наташиным ужином, и мы успевали повидаться с ней
совсем ненадолго, или приходилось ехать в электричке "зайцем" три оста-
новки, поскольку не оставалось времени купить билет. Хотя, какая там сы-
тость от стакана магазинного кофе с булкой, но я предпочитал быть сытым
"зайцем", тем более, что сумма одного штрафа за безбилетный проезд сос-
тавляла как раз десять таких поездок, а ревизоры по вагонам чаще не хо-
дили.
Размышляя над этими дилеммами, я поймал себя на мысли, а, действи-
тельно, сколько же времени каждый из нас тратит на решение вот таких
проблем: что лучше, как выгоднее? И для чего? Наверное, чтобы выиграть
время.
Чтобы было время про запас.
И уже потом прожить это время, как хочется.
Как надо.
А как надо?..
Когда я приехал, Наташа уже сидела в вестибюле клиники на белой кра-
шеной деревянной скамейке - санитарки зовут их почему-то диванами - и,
похорошев от радости, поднялась мне навстречу.
Мне даже показалось, что она посвежела, поправилась, но что-то тре-
вожное мелькнуло в ее лице.
Я протянул Наташе веточку мимозы.
- Ой, какая прелесть, спасибо, Валерочка. Не забыть бы мне забежать
перед ужином в палату, в воду поставить.
- Ну, что новенького, рассказывай, - выжидательно посмотрела она на
меня.
Я взял Наташу за руки, вздохнул, сильно потер вдруг зачесавшуюся щеку
- не знал, как начать.
- Наташ, - собрался я с духом. - Как ты скажешь, так и будет. Я тебе
раньше не говорил, хотел подарок нам сделать, да не получается сюрприза.
Дело в том, что я стою в очереди на жилплощадь в нашем издательстве, и
скоро сдают дом.
- Ой, как здорово! - негромко рассмеялась Наташа. - И где же? Где-ни-
будь в Новых Черемушках?
- На проспекте Мира. В районе уголка Дурова будет у нас свой уголок.
- Правда?
- Да, маленький, - улыбнулся и я, - но... раньше мне обещали от-
дельную квартиру, а оказывается, полагается только комната. Если же мы
хотим получить квартиру, то тебе нужно как можно скорее развестись и
выйти за меня замуж.
- Ты делаешь мне официальное предложение?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64