Я не испугался смерти, я перестал ее бояться после чахоточной больни-
цы и ухода Наташи, смерть стала для меня обыденностью, как запах разва-
ренных сарделек с тушеной капустой в морге, где лежала Наташа. Инстинкт
самосохранения укрыл душу броней безразличия, под которой зарубцевались
открытые раны невозвратных потерь. И смерть словно занесло круговертью
дел, забот, работы за письменным столом.
Смерть вернулась ко мне здесь, в желанном зарубежье, когда уехали из
выстроенного долгими привычками мира. Сначала в виде прекрасной и зага-
дочной Джессики Ланж из фильма Боба Фосса "Весь этот джаз", вся эта дре-
бедень. И я понял, что как и герой фильма, должен разводить руками по
утрам перед зеркалом - шорт тайм фокс - поторапливайся, лис. Смерть гля-
нула прямоугольником конверта, который ждет на столе в полутемном кори-
доре торгпредства - какие вести из дома? И ночным телефонным трезвоном:
"Алло! Ответьте, вызывает Москва..." Ее неизбежность ближе всего подкра-
дывалась к родителям - старикам уже за семьдесят и когда-то...
Скорей бы утро и на работу.
Рабочий день всегда начинался с просмотра газет. Многостраничные, в
отличие от наших, они на девять десятых были забиты рекламой. Эту часть
просила тщательно изучать женская часть колонии - где очередной сейл? В
остальном шла информация и комментарий, но осторожный и конъюнктурный,
совсем не похожий на нашу лобовую вседозволенную гласность.
Наиболее интересные статьи по экономике я вырезал, главные места под-
черкивал. Сводил перевод в две-три странички текста и клал в папку
торгпреду.
Из политических событий больше всего беспокоила новая вспышка терро-
ризма. Остановили днем на дороге рядовой рейсовый автобус, вывели муж-
чин, женщин и детей на обочину и расстреляли. Ворвались на свадьбу, и
кровь, а не вино залила белые скатерти. Подложили бомбу на базаре, и в
страшный салат смешались горки овощей, куски человеческих тел и священ-
ных коров.
Погиб и советский. Метили в заместителя торгового советника, кто ку-
рировал поставки оружия и боевой техники из СССР. За ним следили, и ког-
да его машина выехала из ворот, к ней пристроился сзади бородач в чалме
на мотороллере и расстрелял через заднее стекло, а потом для страховки и
сбоку, невинного завхоза, который именно в этот день попросил у зама ма-
шину, чтобы съездить на рынок, а отправился на свидание со смертью вмес-
то того, кому это было пока не суждено.
В Швеции за ланчем я спросил соседа, откуда он. Оказалось, из Чикаго.
Ну, и как там гангстеры, замучили? Надо было видеть его неподдельное
возмущение - раз Чикаго, так и сразу гангстеры? Я там в ночь-заполночь
гуляю по городу и не встречал. Может и везло ему, но он точно привык к
своим гангстерам, как мы к своим террористам.
Недавно поймали одного, знаменитого, видно долго его выслеживали, что
даже удалось снять видеокамерой, сидящего на площади в храме среди моля-
щихся. Он понял, что попался, и принял мгновенно действующий яд. То, что
только что дышало и даже устремлялось помыслами к всевышнему, стало меш-
ком остывающего мяса с остекленевшими глазами и безвольно открытым ртом.
Его тормошили, приводя в сознание, голова болталась, как бутон на сло-
манном стебле, а рядом причитала о его добродетелях жена убийцы тринад-
цати человек и равнодушно молились продолжающие жить.
Я спросил корреспондента Гостелерадио, почему бы ему не снять сюжет о
террористах?
- Предпочитаю другие темы, - ответил он. - Видел мой последний репор-
таж в программе "Время"? Помнишь, комментарий: древнее предание гласит,
что если встать на вершине этого холма спиной к заходящему солнцу, то
увидишь, как тень твоей головы достигнет ступеней храма...
- Слушай, откуда ты выкапываешь эти предания?
- Зачем где-то копаться? Достаточно заметить, стоя на холме, где мы с
оператором искали верхнюю точку, что тень твоя простирается до ступеней.
- И часто вы нам такую лапшу на уши вешаете?
- Нередко, дорогой коллега. Ты же сам представитель второй древнейшей
профессии и знаешь, как это делается. Кроме того, в Москве сидит редак-
тор и уж он-то не пропустит про террористов, потому что у нас теперь и
отечественных хватает. К их числу я бы отнес тех, кто убивает не напря-
мую, а косвенно. Ежегодно в декабре к нам приезжала делегация минис-
терства торговли. Внутренней торговли. Из-за того прилавка, к которому в
очереди стоит советский обыватель. За импортным ширпотребом, образцы ко-
торого отбирали на свой изысканный вкус две толстых тетки. Это они оде-
вали страну, а мы потом удивлялись, и почему советского всегда отличишь
от иностранца? За нас выбирали не только фасон платья, кроили по лекалам
марксизма-ленинизма душу и жизнь.
А ведь могло быть иначе. Родной брат Виталия Вехова родился в Вашинг-
тоне, столице США, к его матери пришли в госпиталь и предупредили, что
раз явился человек на свет на территории США, то у него уже все привиле-
гии гражданина свободной страны, он может даже стать ее президентом.
Сколько раз Виталий пенял брательнику, что тот не согласился, был бы
сейчас президентом Штатов, не было бы проблем с водкой, картошкой и те-
логрейками у семьи Веховых. А может, и у всей страны.
Кстати, мы крепко тогда набрались при встрече очередного Нового года,
может быть и потому, что это был последний, третий год, если не последу-
ет продление. Виталий еще сказал, что ему очень нравится английское вы-
ражение "ту кил ботл" - убить, прикончить бутылку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108