- Георгия Аркадьевича... Георгия не трогай, о нем особый разго-
вор, - тихо заговорила Галина, хотя было заметно, что слова Виктора
попали в цель. - Сначала о твоей мастерской, как ты называешь этот
грязный подвал, и о твоих Марке и Петрове. Марку, я точно знаю,
обелиск какой-то заказали, Петров, хоть и лопух, на ВДНХ халтурит,
но оба они, в отличие от тебя, деньги получают, реализуют свои та-
ланты. А ты?..
- А что я?! - затравленно выкрикнул Виктор.
- Подожди, Виктор, я же серьезно. Если ты думаешь, что это
всего лишь минутная ссора, то ошибаешься. Долгими вечерами, когда
ты пропадал в своей мастерской, у меня было достаточно времени,
чтобы понять, что ты за человек. И оказалось, что ты совсем не та-
кой, каким я тебя представляла себе, ты - пустой, неумный, само-
влюбленный. Сколько раз я тебе советовала, как правильно вести
себя на работе? Я тщательно разбиралась во всех твоих проблемах,
искала выход, находила его - ты же всегда действовал вопреки мне.
А это значит, что ты меня не уважаешь, что тебе наплевать на меня,
на нас.
- Да, я пытался следовать твоим советам, но ведь это противно де-
лать вид, что ты глупее своего начальника-дурака, - ухмыльнулся Вик-
тор.
- И кто же в результате остался в дураках? - саркастически спро-
сила Галина. - Не понимаешь ты этого видно, не дано тебе. Или не
желаешь понимать. И в милицию мы попали только по твоей вине,
из-за твоего идиотского гонора. Опять-таки все можно было уладить,
стоило мне только пофлиртовать с этим усердным служакой. А ты?..
- Я запрещаю тебе флиртовать с кем бы то ни было! - заорал Вик-
тор.
Галина встала, глаза у нее сузились, она закусила губу, но сказа-
ла сдержанно:
- Не кричи на меня. Я - женщина!
- Да где же это заметно, что ты - женщина?! - понесло Виктора.
Так он бунтовал впервые, но это был уже крик отчаяния, крик загнан-
ного в угол, ничего не соображающего человека, у которого рушится
все: и жизнь, и любовь, и вера...
- Если ты - хранительница нашего очага, то почему же в нем
потух огонь? Готовить ты не любишь и не умеешь, стирать тебя не
научили, в доме грязь, в туалет, в ванную войти невозможно - всюду
вата, лосьоны, кремы, грязное белье, бигуди... Стыдно!..
Галина недослушала Виктора, она подошла к шкафу, под-
ставила стул, стащила со шкафа чемодан и, раскрыв его на столе,
стала складывать в него вещи.
Виктор, ничего не понимая, следил за ней. Галина сняла халат,
бросила его в чемодан и натянула через голову платье. Встряхнула
головой и закинула руки за спину, пытаясь застегнуть молнию. Виктор
встал и машинально помог ей.
- Спасибо, - сухо сказала Галина, взяла сумку с подоконника, дос-
тала расческу и взбила волосы.
- Галина... Ты что? - тихо спросил Виктор. - Галчонок, ты пере-
стань... Не дури... Я же умру без тебя, ты знаешь... Ну, пошумели и
хватит... Ты знаешь, я... я решил временно выйти из пая нашей мас-
терской... Я хочу сделать диссертацию, защититься - и тогда у меня
будет и время, и деньги...
- Поздно, Чижик, - равнодушно сказала Галина. - Я не верю тебе,
не верю твоим словам, твоим обещаниям. И еще вот что... Я знала, что
ты любишь меня, вернее, что ты нуждаешься в моей любви. Но те-
перь я убедилась, что ты эгоист, что тебе неважно, о чем я думаю,
чего я хочу, о чем мечтаю. Просто оказалось, что я для тебя никоим
образом не подхожу: я и неряха, я и неумелая стряпуха, я и ленивая
прачка, наверное, и как женщина я для тебя нуль, не гожусь...
- Да ты что, Галчонок? - умоляюще спросил Виктор. - Прошу те-
бя, образумься, ну, поругались, пошумели, понервничали и хватит... И
будет...
- Нет, Виктор, не будет, ничего не будет. Все верно - это горькая
правда, что я тебе не нужна. Что ж, ничего не поделаешь. И поэтому я
ухожу от тебя.
- Куда? - проронил Виктор.
- Куда? - Галина посмотрела прямо в глаза Виктора. - Есть чело-
век, который меня любит, для которого не умение стирать и готовить
- в женщине главное. Вот он - настоящий мужчина, не то, что ты, за
год только раз цветы подарил и то на Восьмое марта.
- Кто он? - не веря, отказываясь верить, спросил Виктор.
- А какое это имеет значение? - пожала плечами Галина. - Не
скажу. Его зовут Георгий Аркадьевич.
Она хлопнула крышкой чемодана, щелкнула замками, надела
сумку на плечо и вышла, тихо затворив за собою дверь.
Виктор сидел за столом. Он не вскочил, не побежал за Галиной -
оцепенело тело, только вздрагивали руки и почему-то немела верхняя
губа. То, что произошло, было для Виктора полной неожиданностью.
Он не помнил, сколько времени он так просидел, но в конце концов
встал, ему стало душно и он открыл настежь окно, машинально раз-
делся и залез под одеяло.
Если Виктор закрывал глаза, то тут же начинал спорить, то с
Иваном Сергеевичем, который молча слушал его и рисовал на листе
бумаги цифры пятнадцать, двадцать, двадцать пять, тридцать и около
каждой выводил аккуратный знак процента, то с майором Савеловым,
который сочувственно кивал головой, и, макая ручку в чернильницу с
фиолетовыми чернилами, писал длинный рапорт Виктору на работу,
то с Галиной, которая равнодушно от него отворачивалась и взбивала
расческой волосы...
Каждая такая картина в воспаленном воображении Виктора за-
канчивалась алогичным действием, которое должно было бы спасти,
вызволить Виктора из беды, но осуществлению этого действия что-
нибудь обязательно мешало...
... Иван Сергеевич, покачивая головой, постепенно задумывался
над доводами Виктора, его убеждала неопровержимая логика мо-
лодого специалиста. Иван Сергеевич даже сам подсказывал Викто-
ру, в чем был не прав Марчук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60