* * * Мерное покачивание слона усыпляло Малко, но он вздрагивал каждый раз, когда по паланкину ударяли низко висящие ветви деревьев. До деревни было еще не меньше двух часов езды.Сидевшая рядом Свани выглядела отрешенной и задумчивой. На крышу паланкина упало несколько больших капель дождя. Свани тотчас же опустила все четыре бамбуковые занавески. Дождь усиливался, и вскоре джунгли заполнил мощный шум падающей с неба воды.Свани посмотрела Малко в глаза и начала спокойно раздеваться, обнажив округлую грудь. Малко захотелось положить на нее руку, но он сдержался, помня свое позорное поражение в прошлый раз.— В древности, — сказала Свани, — махараджи всегда брали с собой на долгую охоту по нескольку куртизанок. Вот почему паланкины обычно делают такими удобными...Не дожидаясь ответа, она сбросила сари и предстала перед Малко совершенно обнаженной, если не считать браслетов на руках и ногах. Ее матовая кожа была гладкой как шелк. Свани ласково расстегнула рубашку Малко, провела руками по его груди и бокам. Затем расстегнула его жесткий армейский ремень и опустилась перед ним на колени, беззастенчивая, как молодая обезьянка. Обвив руками шею Малко, она заглянула в его золотистые глаза.— Я так давно этого хотела... — призналась она.— Вы искусно скрывали свое желание, — ответил австриец.— Я же вам говорила: мой опекун знает обо всем, что я делаю... в Коломбо. Там у него всюду шпионы...Она умолкла, наклонилась и поцеловала его. Малко положил руки ей на бедра. Несмотря на эту довольно необычную обстановку, он страстно желал Свани. Свани принялась раскачиваться в такт поступи слона, и вскоре это нежное и плавное покачивание превратилось в неистовые рывки. Обхватив Малко за шею, Свани бормотала какие-то непонятные слова. Заразившись исступлением девушки, Малко стиснул ее талию... Свани стонала от избытка чувств, до крови царапая Малко. Все еще содрогаясь от страсти, она уронила голову ему на плечо.Дождь все усиливался, и вода начала просачиваться сквозь крышу. Малко смущенно подумал о том, что погонщик все слышал, но Свани это, похоже, не беспокоило. Более того, она отбросила одну из бамбуковых циновок, высунулась наружу и посмотрела на небо, не скрывая от взгляда корнака обнаженной, влажной от дождя груди.Эпохе махараджей были свойственны свои прелести... * * * Асфальт на Йорк-стрит раскалился настолько, что в нем увязали подошвы. Даже городских попрошаек так разморило, что они были уже не в силах протягивать руку за подаянием.Свани впервые сменила традиционное сари на короткое европейское платье, подчеркивавшее красоту ее смуглых ног. Восхищенные и одновременно возмущенные мужчины смотрели ей вслед, а некоторые даже плевались: на целомудренном Цейлоне голые ноги являлись прямым оскорблением национальных традиций.Она держала в руке свой авиабилет и радовалась, словно маленькая девочка.— Подумать только, вечером мы будем в Риме! — воскликнула она. — Как это чудесно! Я рада, что покидаю Цейлон. Пусть даже ненадолго...Все это было следствием недавней поездки на слоне: Свани решила немного отдохнуть в Европе и вылететь тем же рейсом, что и австриец. Они расстанутся в Риме. Он полетит дальше — в Австрию, где его ждет верная, но ревнивая Александра. Может быть, он останется со Свани в Риме на день или на два. Малко захлестнула горячая волна желания. Свани была красивой и нежной, спокойной и величественной и манила к себе словно прекрасный зимний сад.— У меня останутся самые прекрасные воспоминания о Цейлоне, — сказал Малко.Им пришлось обойти небольшую группу тамилов, загораживавших тротуар. Малко на несколько секунд отпустил руку девушки, а затем, обернувшись, увидел ее.Будто пораженная молнией, она стояла на том же месте, где он на мгновение оставил ее.— Свани!Она повернула голову — очень медленно, словно боясь, что малейшее движение причинит ей боль, и, шагнув к нему, упала на колени. Малко бросился к девушке и увидел, что на ее платье, на левом боку, расплывается кровавое пятно. Тамилы уже затерялись в толпе. Малко так и не увидел, кто же ударил Свани ножом.— Не бросай меня, — с трудом прошептала она. Вокруг уже собирались любопытные.— Все будет хорошо, — взволнованно произнес Малко и крикнул по-английски: — Позовите врача!Но никто не двинулся с места. Кровь из раны Свани продолжала растекаться по горячему асфальту. Все это происходило в самом центре Коломбо, в одиннадцать часов утра! Девушка продолжала сжимать в руке свой авиабилет, но теперь он был красным от крови. Малко, опустившись на асфальт, приподнял ее голову и положил себе на колени.— Мне больно, — прошептала она.— Кто это сделал? — спросил австриец.— Кто-то из людей Сири. Я же говорила, что он все знает. Наверное, он решил, что я уезжаю навсегда.Растолкав зевак, к ним подошел полицейский.— В чем дело?— Вызовите «скорую», — взмолился Малко. — Иначе она умрет...Полисмен бросился к телефонной кабине.— Ты будешь жить! — в отчаянии повторял Малко. — Клянусь, мы тебя спасем!Толпа увеличивалась. Всем хотелось посмотреть, как на Йорк-стрит средь бела дня от ножа убийцы умирает прекрасная девушка...— Мне холодно, — прошептала Свани. Гримаса боли исказила лицо Малко: на улице сорокаградусная жара, а девушке холодно... Он понял, что она при смерти.Свани судорожно сжала руку Малко.— Все обойдется, вот увидишь, — лихорадочно твердил он.Девушка подняла руку, державшую билет, и попыталась что-то сказать, но сирена «скорой помощи» заглушила ее слова. Завизжав тормозами, машина остановилась у края тротуара. Из нее выскочили два санитара с носилками.Огромные глаза Свани неподвижно смотрели в небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50