(Голубые глаза моргают в сильном волнении.) Если вежливо попросить одну из макак, они не откажут. Во всяком случае, вы ничем не рискуете до завтрашнего утра. Они никогда не патрулируют ночью, так как страшно боятся темноты. Из-за талисманов.
Малко по-королевски угощает всех пивом. Все благоговейно пьют. Курт смотрит на свои часы:
— Мне пора возвращаться. Я — в дозоре. Желаю удачи!
Два типа, сидевших в стороне, направляются к джипу. Курт пускает мотор полным ходом, делает прощальный жест:
— Скажите Турку, что мне его не хватает. Привет.
Джип трогается с места на полной скорости и исчезает.
Удивительно сдержанный этот Курт: он даже не спросил, почему их преследует вся бурундийская армия. Как будто так и надо.
— Не будем застревать здесь надолго, — говорит Малко. — Люди из деревни начнут болтать.
Он расплачивается, и они садятся в «лендровер». Вперед, к реке. Действительно, они находят тропу, поворачивающую налево. В конце ее — Киву. Шириной двести метров, грязи хоть отбавляй, течение. И ни одной пироги. Крупные водяные лилии колышутся по течению. Над ними вьются тучи мошек. Тропа заканчивается тупиком на болотистом берегу.
— Переночуем здесь, — предлагает Малко, — поскольку Курт сказал, что они не патрулируют ночью. Утром будет видно.
Базилио вытягивается на земле и мгновенно засыпает на брезенте. Малко и Энн устраиваются в машине, переплетаясь ногами и руками и с грехом пополам располагая свои одеревеневшие тела у шершавых бортов. Энн засыпает первой, положив голову на плечо Малко.
Тот размышляет, насторожившись и прислушиваясь к шуму реки. С другой стороны — спасение, встреча с Алланом.
Глава 17
Они спокойно вытянулись на солнце, как большие зеленоватые и беззащитные бревна.
Время от времени один из них открывает огромную пасть с неровными смертельными клыками. Их зловонное дыхание смешивается с запахом гнили болотистого берега в промежутке, где вода и земля соединяются в буйстве водорослей, подвешенных листьев, туннелей и зелени.
Крокодилы.
Их десятки, они ждут, когда в пределах их досягаемости пройдет какая-нибудь жертва. Длина некоторых — около четырех метров. В их челюстях заключена громадная сила. Даже умирающие, они могут одним ударом зубов отсечь руку человеку.
Это сине-зеленый и гнетущий мир, где малейшая рябь на зеленой воде заставляет вас вздрагивать.
— Невозможно перейти через эту чертову реку, — мрачно говорит Малко.
Уже два часа, как они проснулись. Базилио уже дважды ходил в разведку на поиски пироги. Безрезультатно. Энн очень бледна, но ничего не говорит. В перспективе попасть в руки бурундийцев для женщины нет ничего веселого.
Уже с час в лесу раздаются шумы, оклики. Их ищут.
Довольно пассивно. К счастью, бурундийская армия — это смесь храбрости и осторожности в той же пропорции, что и пирог из жаворонка и лошади... Даже инструкторы СС обломали себе на этом зубы.
Но какими бы вялыми ни были их поиски, они их найдут, рано или поздно. Втроем против двух сотен — это может плохо кончиться.
— Вернемся обратно, к деревне, — говорит Энн. — Уж лучше в плен, чем тебя сожрут эти мерзкие твари. Я надеюсь, ваш друг не позволит им обращаться с нами слишком плохо.
Малко качает головой. Он не очень верит в помощь Курта. Воцаряется молчание. Вдруг лицо Энн оживляется. В ее взгляде — проблеск света.
— У меня идея, — говорит молодая женщина. — Мы перейдем Киву вплавь. Ничего не поделаешь, машину придется бросить. На той стороне как-нибудь выкрутимся.
Малко смотрит на нее с некоторым беспокойством.
Так начинается болотная лихорадка.
Но Энн роется в «лендровере».
Вдруг она извлекает большой черный ящик и ставит его на землю. Открывает крышку.
— Помните, я хотела сводить вас на охоту на крокодила? — говорит она.
Малко не может не улыбнуться.
— Возможно, сейчас не совсем подходящий момент: охотятся скорее за нами.
Но Энн лихорадочно перебирает ручки. Лента начинает двигаться, и из аппарата раздается стонущий звук. Она выключает.
— Работает.
— Что?
С лукавыми глазами она встает перед Малко. Впервые за четыре дня она улыбается.
— Мы спокойно перейдем через реку, если вы хорошо плаваете.
— Я умею плавать, но не так быстро, как крокодил. И мне не хотелось бы с ними состязаться.
Молодая женщина бросила на Малко полный укора взгляд.
— Вы думаете, я хочу, чтобы меня сожрали?
— Ну так что же? Вы хотите бросить им Базилио и перейти, пока они его грызут?
Качая головой, Энн берет Малко за руку и подводит к стоящему на земле ящику.
— Посмотрите, это магнитофон. Мы здесь так охотимся. Ставим его на пирогу и прокручиваем ленту, чтобы привлечь крокодилов, спрятавшихся у берегов. Здесь записаны крики раненых крокодилов. Как только они услышат, все ринутся, чтобы без риска разорвать своего собрата. Пока они поймут, что это ловушка, мы будем на другом берегу...
Малко онемел. Но он смотрит на аппарат с нескрываемым недоверием.
— А если неисправность? Или крокодил глухой?
Энн пожимает плечами.
— Либо это, либо бурундийцы. Через полчаса они будут здесь. Мы не можем сопротивляться целому батальону.
Долгое молчание. Слышен лишь шум Киву и треск в лесу. Бурундийские войска на тропе войны.
— Хорошо. Пошли, — говорит Малко. — И дай бог, чтобы ваша уловка удалась.
Вытащив из «лендровера» мешок из пластика, он быстро раздевается до плавок. Энн уже в плавках и бюстгальтере. Базилио косится на мускулистое и энергичное тело, круглые и упругие ягодицы и маленькую высокую грудь.
Энн испепеляет его взглядом, и он отворачивает глаза.
Они быстро складывают свои вещи в мешок вместе с разобранным карабином, боеприпасами, несколькими банками консервов и головой несчастного Кини, от запаха которой разбежались бы даже крокодилы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59