Этот дом служит мне и ателье, и жилищем. Это практично.
Ее большие ореховые глаза, не моргая, смотрели на Малко. Она была почти такая же рослая, как и он.
— Извините меня.
Он присел на край канапе.
Через пять минут она вернулась с подносом, где стояло виски и стаканы. Малко заставил себя выпить виски, поскольку он любил лишь водку.
Джилл присела на тахту рядом с ним и подняла свой стакан:
— За ваше счастливое пребывание в Бурунди. Кстати, что вы здесь делаете?
— Дела. Нечто вроде геологической разведки, если хотите.
— Именно поэтому Мишель Кудерк помогает вам. Он славный парень.
Она залпом выпила свой стакан, встала и включила проигрыватель. В комнате раздался горячий голос Фрэнка Синатры. Не очень к месту.
Джилл вернулась к канапе, резко повернулась и подставила свою спину Малко.
— Помогите мне.
В первый момент он не понял. Спина слегка придвинулась.
— Застежка, — сказала Джилл. — Осторожно, не зажмите шелк.
Рука Малко медленно спустилась вдоль ее спины. Прошелестела молния, платье раскрылось, открывая загорелую спину и верх белых трусиков, поднимавшихся до талии. Качнув бедром, Джилл сбросила платье к ногам и повернулась к Малко.
Ее грудь была такой же загорелой, как и все тело. Маленькая и высокая, она хорошо гармонировала с удлиненными мускулами.
— Не правда ли, это более красиво, чем двухцветные самки из Европы?
У Малко не осталось времени, чтобы ответить. Она вытянулась подле него и приказала:
— Раздевайтесь.
Можно подумать, что ты на приеме у врача. Одновременно веселый и заинтригованный, Малко подчинился. Она смотрела на него. Когда он остался голым, она провела легкой рукой по его пояснице.
— Иди. Я хочу заняться любовью.
Он обнял ее. Она прошептала: «Ты мне сразу понравился. Когда смотришь на тебя, сразу думаешь о любви».
Она властно прижала к нему свое тело, затем сама сняла свои трусики. Малко хотел поцеловать ее, но она отвернула рот.
— После.
Ее ореховые глаза потемнели; руки стали с силой массировать спину Малко. Когда она впилась в него ртом и зубами, Малко испытал забавное ощущение. Между ними не было ни любви, ни радости, даже разумного желания. Лишь два изголодавшихся тела.
Она не закрыла глаза; не было произнесено ни одного слова. На какую-то долю секунды почти нежное выражение промелькнуло в ее взгляде, и они остались лежать рядом, запыхавшиеся и в поту.
— Слишком жарко, даже для того, чтобы заниматься любовью в этой дрянной стране, — заметила Джилл безразличным голосом. — Тем не менее, всегда испытываешь желание. Я уверена, что слуги что-то подкладывают в пищу, надеясь этим воспользоваться.
Не отвечая, Малко вытер пот, который ручейками стекал но его бокам.
Джилл улыбнулась.
— Хочешь принять душ? Ванная там.
Он поднялся, немного одурманенный, вошел в ванную и прикрыл дверь. Джилл курила, растянувшись на спине.
Малко открыл на всю катушку кран с холодной водой. Он мгновенно восстановил свою форму. Какое невезение — заниматься этим чертовым ремеслом! Схватив мыло, он принялся тереться.
Весь в мыле, ничего не видя из-за душа, который хлестал вовсю, он собирался ополоснуться, когда заметил чей-то силуэт через запотевшее зеркало умывальника. На какую-то долю секунды он подумал, что это Джилл. Вдруг он почувствовал сильный толчок в бок. Смывая мыло с лица, он оказался нос к носу со здоровенным типом с глазами, налитыми кровью, затянутым в слишком узкий для него костюм: тот тыкал ему в печенку стволом пистолета 38-го калибра со взведенным курком.
Первой мыслью Малко была: каким же круглым идиотом он выглядит, голый и весь в мыле. Второй — вновь начались неприятности. Сформулировать третью у него не хватило времени.
— Выходи оттуда! — прокричал тип.
Раз уж он заговорил, то это еще не конец.
— Вам нужен душ?
Это вырвалось вопреки его воле. Идиотство, но ничего не поделаешь.
От ярости тот сделался фиолетовым. Он еще сильнее ткнул в Малко стволом и прорычал:
— Заткни глотку, макака. Какого черта ты здесь делаешь?
С секунду Малко спрашивал себя, не был ли это просто-напросто ревнивый любовник Джилл. Но его внешний вид совершенно не отвечал этому амплуа.
— Видите, я моюсь, — сказал он, заворачиваясь в полотенце.
Здоровяк поднял одну руку, большую, как лист бананового дерева, и со всего размаха влепил ему оплеуху.
— Если ты еще будешь прикидываться, я тебя пристрелю тут же. Кто ты и что ты делаешь в этой дыре?
Все еще ошарашенный, Малко осторожно ответил:
— Меня зовут Малко. Малко Линге. У меня дела.
Момент был не слишком удачный, чтобы перечислять свои титулы: Сиятельство, рыцарь Мальтийского ордена и другие...
— Врешь, — завопил здоровяк. — Ты приехал за «брюликами».
Малко начал незаметно вытираться. Земля горела у него под ногами.
— Если вы это знаете, то зачем спрашиваете?
— Я у тебя этого не спрашиваю. Я тебе приказываю свалить отсюда. И быстро.
— Могу ли я хоть одеться?
Тот отодвинулся.
— Валяй.
Джилл заканчивала изучать содержимое бумажника Малко, когда он завладел своими брюками. Не глядя на него, она объявила:
— Тут бумаги, как он и говорит. И квитанция на сорок тысяч долларов из банка для Восточной Африки.
Малко закончил одеваться. Внутри он кипел от ярости. Мишель Кудерк предал его. Джилл надела свое платье, но с бюстгальтером. Когда ее взгляд встретился со взглядом Малко, он был совершенно без выражения. Злющий здоровяк стоял и отдувался, как тюлень.
— Что ты собираешься делать с этими башлями?
Одетый, Малко больше не чувствовал себя неполноценным. Он ответил:
— Вы же сами сказали, что я здесь, чтобы купить бриллианты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59