Их жизнь говорит сама за себя. Тони был всеми любим и уважаем. В нем жила бесконечная доброта и человеческое тепло. Он давал, ничего не требуя взамен. Да почиет в мире. От любящего брата Банни».
Малко поднялся.
– Тело кремировали? – спросил он.
Брайан покачал головой.
– Нет, он ведь был католиком. Его набальзамировали. Хотя у нас был славный крематорий.
Еще один хвалит свой товар! Малко смотрел на газон, снедаемый желанием немедленно откопать этого «истинно благородного человека». Но надо было сделать еще многое, собрать все звенья этой цепи, прежде чем приступить к осквернению праха. Даже с благословения Белого Дома и ЦРУ...
Он поблагодарил Брайана и вернулся в «кадиллак». Ему не давал покоя один вопрос: почему, черт возьми, Банни Капистрано, сноб из снобов, похоронил обожаемого брата на этом скромном, затерянном в пустыне кладбище? И почему на могиле ни одного цветка? Ведь мафиози вообще питают слабость к цветам.
Что это – вырождение традиций? В задумчивости он ехал несколько минут, не обращая внимания на ухабы и рытвины, затем вырулил на шоссе и взял курс на Лас-Вегас. В наступающих сумерках «Стрип» уже засверкал всеми своими неоновыми огнями, неодолимо притягивая туристов: словно тысячи мотыльков слетались на пламя. Банни Капистрано и иже с ним предстояли поистине золотые деньки. В прошлом году в Лас-Вегасе побывало семнадцать миллионов туристов. Злые языки утверждали, что игровые автоматы стоят даже в исповедальнях церквей на Лас-Вегасском бульваре. Взяв максимальный выигрыш, играющий автоматически получал отпущение грехов на год вперед.
~~
Взгляд Малко скользнул по великолепным длинным ногам вверх к бедрам, изгибу которых могла бы позавидовать и греческая богиня. Длинные белокурые волосы были рассыпаны по спине. На незнакомке был плотно облегающий комбинезон из розового шелка, подчеркивающий все достоинства ее восхитительной фигуры. Он играла стоя, зажатая в толпе туристов, за одним из столиков для игры в «двадцать одно» в «Дюнах». Предельная ставка здесь была двадцать пять долларов.
Щемящая тоска волной захлестнула Малко. Как походила эта женщина на Синтию, очаровательную юную искательницу приключений, которую он встретил в Лаосе, выполняя очередное задание.
Но это было невозможно: Синтия находилась в двенадцати тысячах километров от Лас-Вегаса, за стойкой бара в центре Вьетнама. Он отошел от столика, чтобы избежать разочарования, когда незнакомка обернется, и направился к рядам игровых автоматов. С кладбища он вернулся в глубокой задумчивости. Похоже, с Тони Капистрано все было в порядке. Не мог же его брат подкупить и врачей, и весь персонал больницы, и целое похоронное бюро! Это было бы уж слишком! Нет, видно, просто нечистая совесть сыграла с Джоном Гейлом злую шутку.
Поневоле заинтригованный, он остановился перед одним из автоматов и попытался разглядеть лицо незнакомки, игравшей в «двадцать одно». Но ее заслонял крупье. Внезапно какой-то верзила легонько толкнул Малко и проворчал:
– Подвинься-ка, приятель, играть мешаешь...
Да, стоя у автомата, надо было играть. В казино было полным-полно так называемых «надзирателей», в обязанности которых входило подбадривать оробевших. Все колесики машины должны были крутиться двадцать четыре часа в сутки. Игорные залы не закрывались ни на час.
Малко вернулся в «яму». Столик, где играла незнакомка, притягивал его, как магнит. Он подошел к нему как раз в тот момент, когда молодая женщина, закончив играть, выбиралась из толпы.
На какую-то долю секунды перед ним мелькнула удивительно высокая и крепкая грудь в глубоком вырезе розовой блузы, а затем его изумленному взору предстали голубые глаза, затененные длиннющими ресницами, и пухлый, чувственный рот со слегка вздернутой верхней губой, открывающей чуть выступающие вперед мелкие и острые, как у хищного зверька, зубы. У него заныло под ложечкой.
Взгляд голубых глаз остановился на нем, прекрасное лицо просияло:
– Малко!
Глава 8
Синтия прикрыла веки, и глаза ее на миг закатились. Словно она была на вершине наслаждения. Как знаком был Малко этот ее на удивление чувственный тик...
– Синтия! – воскликнул он.
Молодая женщина неопределенно улыбнулась, что не смягчило сурового выражения ее лица. Без единой морщинки, оно все же казалось каким-то напряженным. Ни дать ни взять хищный зверек, который всегда настороже.
– Я могла бы задать тебе тот же вопрос, – произнесла она своим бархатным голосом. – Что до меня, ты же знаешь – я всегда любила игру.
В голосе прозвучала такая горечь, что Малко сразу почувствовал: что-то у нее не ладится. Он не мог отвести от нее глаз. Он уже почти забыл, что она так хороша. И все та же повадка – исполненная достоинства и чуть отстраненная. Малко, как никто другой, по-настоящему знал Синтию. Даже Малко душа этой женщины лишь приоткрылась, но до конца в нее он так и не проник.
Глаза их встретились. Синтия выглядела усталой. Заметнее стала легкая асимметричность ее черт. Вопреки своим привычкам, она загорела, отчего глаза казались светлее. Малко почувствовал, как восхитительное тепло поднимается у него по позвоночнику. Он был уверен, что никогда больше не увидит Синтию.
– Не выпить ли нам по стаканчику наверху? – предложил он.
Она взяла его под руку.
– Это будет самая большая радость для меня за весь день.
Должно быть, подумалось Малко, когда они шли к лифтам, ее признание искренне.
~~
Синтия машинально поигрывала «колесиком»-долларом из поддельного серебра. Такие монеты давно заменили настоящие. Взгляд ее рассеянно блуждал по неоновым огням «Стрипа», освещавшим белую громаду «Кайзер паласа», соседнего казино.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64