Именно через <внут-
реннего человека> в себе мы получаем знание о собственном су-
ществовании; для этого знания мы не нуждаемся во внешних
чувствах и в каких бы то ни было объективных свидетельствах,
которые подтверждали бы свидетельство самосознания. Так в сред-
ние века начался процесс формирования понятия <Я>, ставшего
отправным пунктом в рационализме нового времени.
Память и история.
Сакральность
исторического
бытия
В период раннего средневековья можно заметить острый инте-
рес к проблеме истории, не характерный в такой мере для антич-
ного сознания. Хотя в Древней Греции были такие выдающиеся
историки, как Геродот и Фукидид, хотя для Древнего Рима исто-
рическое повествование о временах давно прошедших, так же как
и о событиях текущих, было одной из важнейших форм самосозна-
ния народа, однако история здесь еще не рассматривалась как
реальность онтологическая: бытие у древних языческих народов
прочно связывалось именно с природой, космосом, но не с исто-
рией. В средние века на место <священного космоса> древних
встает <священная история>. Это и понятно. Важнейшее с хри-
стианской точки зрения мировое событие - а именно воплощение
бога-сына в человека Иисуса - есть событие историческое, и оно
должно быть понято, исходя из всей предшествующей истории
рода человеческого, как она была представлена в Ветхом завете.
Более того, ожидаемое христианами спасение верующих, которое
произойдет, когда <свершатся времена>, погибнет испорченный,
греховный мир и наступит тысячелетнее царство праведников на
земле, тоже мыслится как событие историческое. Ожидание конца
истории, то есть эсхатологическая установка средневекового мыш-
ления (эсхатология - от греч. евсЬаоз - последний, конечный)
приковывала внимание философов к постижению смысла истории,
которая теперь превращалась как бы в подлинное бытие, в отличие
от реальности природной, трактуемой, как мы уже знаем, преиму-
щественно снмво.лическп, то есть опять-таки сквозь призму <свя-
щенной истории>. Изучение священного писания на протяжении
целого тысячелетия привело к созданию специального метода
интерпретации исторических текстов, получившего название гер-
меневтики. Правда, эта интерпретация в средние века была подчи-
нена христианской догматике; однако это воспитывало также ин-
терес к более широкому осмыслению исторической реальности.
В эпоху Возрождения, в XV-XVI веках, этот интерес стал доми-
нирующим.
Интерес к истории как подлинной сакральной реальности,
соединенный с пристальным вниманием к жизни человеческой
души, к <внутреннему человеку>, дал толчок к анализу памяти -
способности, которая составляет антропологическую основу ис-
торического знания. И не случайно у Августина мы находим
первую и наиболее фундаментальную попытку рассмотреть
человеческую память, дав с се помощью новое - не характерное
для античной философии - понимание времени. Если у грече-
ских философов время рассматривалось сквозь призму жизни
космоса и прежде всего связывалось с движением небесных светил,
то Августин доказывает, что время - это достояние самой челове-
ческой души. А поэтому даже если бы нс было вообще космоса
и его движений, но оставалась душа, то было бы и время. Условием
возможности времени, по Августину, является строение нашей
души, в которой можно заметить три разных установки: ожи-
дание, устремленное к будущему, внимание, прикованное к
настоящему, и память, направленную на прошлое.
Человек, понятый сквозь призму внутреннего времени, пред-
стает не просто как природное, но прежде всего как историче-
ское существо. Однако в средние века возможность такого пони-
мания еще не реализуется полностью, поскольку сама история
здесь включена в рамки <священных событий> и потому предстает
как отражение некоторых сверхвременных, надысторических ре-
альностей. И только в эпоху Возрождения появляются попытки
освободить <мирскую> историю от ее <священной> оболочки,
рассмотреть ее как реальность самостоятельную.
Подводя итог нашего рассмотрения, можно сказать, что сред-
невековая философия в целом должна быть охарактеризована
как теоцентризм: все основные понятия средневекового мышления
соотнесены с богом и определяются через него.
Философская мысль в средние века развивалась, однако, не
только в Западной Европе, но и на Востоке, в Внзантнн: если
религиозным и культурным центром Запада был Рим, то центром
восточно-христианского мира был Константинополь. Хотя средне-
вековая философия Византии имеет много общего с западноевро-
пейской, однако у нее есть также и ряд особенностей, отличаю-
щих ее от средневековой мысли Запада.
Возникновение философии и ее исторические типы
Философия
в Византии
ЦУ-XV века)
Для Западной Европы началом средневековья принято считать
476 год - год завоевания Заиадиоп Римской империи германца-
ми. Восточная Римская империя - Византия избе/кала варвар-
ского завоевания; в ее истории трудно провести такую же четкую
грань между античностью и средневековьем, ибо все традиции
греко-римского мира и эллинистического Востока - экономиче-
ские, политические, культурные - сохранялись в Византии не
прерываясь. Благодаря этому на протяжении многих столетий
Византия стояла впереди других стран средневековой Европы как
центр высокой и своеобразной культуры.
> Византийская культура представляла собой неповторимый
сплав живых античных, в том числе и философских, традиций с
древней культурой народов, населявших восточные области импе-
рии,- египтян, сирийцев, армян, других пародов Малой Азии и
Закавказья, племен Крыма и поселившихся в империи славян,
а позднее отчасти арабов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126