Пронизывая
отмененные сигнификации и утраченные денотации, пустота становится местом
смысла-события, гармонично уравновешенного своим нонсенсом, -- местом, где место
только и имеет место. Сама пустота -- это парадоксальный элемент, нонсенс
поверхности, всегда лишенная места случайная точка, в которой событие вспыхивает
как смысл. "Нет больше круга рождения и смерти, из которого нужно вырваться, нет
и высшего знания, которого надо достичь". Пустые небеса отвергают сразу и высшие
мысли духа, и главнейшие циклы природы. Речь идет не столько о прорыве к
непосредственному, сколько о полагании того места, где непосредственное дано
"непосредственно" как нечто не-достижимое: поверхность, где создается пустота, а
вместе с ней и всякое событие; граница, подобная лез-
____________
** Диоген Лаэртский, цит. соч. -- С.326. -- Примечание переводчика.
185
ЛОГИКА СМЫСЛА
вию меча или натянутой тетиве лука. Рисунок без рисунка, не-мыслимое, стрельба,
оказывающаяся не-стрельбой, речь без речи: это отнюдь не невыразимое высоты или
глубины, а граница и поверхность, где язык становится возможным, а став таковым,
инициирует только непосредственную и безмолвную коммуникацию, поскольку речь
требует воскрешения всех опосредующих и упраздненных сигнификацией и денотаций.
Вопрос, кто говорит, не менее важен, чем вопрос, как возможен язык. На него
давалось множество разных ответов. "Классическим" мы называем ответ,
определяющий того, кто говорит, как индивидуальность. Значит, то, о чем говорит
индивидуальность, определяется как некое частное своеобразие, а средства -- то
есть сам язык -- как конвенциональная всеобщность. Речь, таким образом, идет о
процедуре отделения друг от друга элементов тройной структуры: универсальной
формы индивидуального (реальность), чистой Идеи того, о чем говорится
(необходимость), и противостоящего им языка в его идеальной модели, которая
считается первозданной, естественной и чисто рациональной (возможность). Именно
эта концепция приводит в движение сократическую иронию как восхождение и сразу
ставит перед ней следующие задачи: оторвать индивидуальное от его
непосредственного существования; выйти за пределы чувственно-конкретного
навстречу Идее; установить законы языка в соответствии с идеальной моделью.
Таково "диалектическое" целое вспоминающей и говорящей субъективности. Однако
для полноты и завершенности данной процедуры необходимо, чтобы индивидуальное не
только служило отправной точкой и трамплином, но и вновь появлялось в конце, что
возможно благодаря универсальности Идеи, опосредующей переход между началом и
концом. Такого замыкания и полного витка Иронии еще нет у Платона, или разве что
они проявляются в виде комических моментов и насмешек, какими, например,
обмениваются Сократ с Алкивиадом. Напротив, классическая ирония достигает
совершенства, когда ее объектом становится не просто вся реальность, но в
конечном счете и все возможное как высшая исходная индивидуальность. Кант, как
мы знаем,
186
ЮМОР
подверг критике классический мир представления. Он дает весьма точное его
описание: "Она (идея совокупности всего возможного), очищаясь, образует
полностью a priori определенное понятие и становится таким образом понятием о
единичной вещи"2. Классическая ирония играет роль инстанции, обеспечивающей
соразмерность бытия и индивида внутри мира представления. Значит, не только
универсальность Идеи, но и модель чистого рационального языка, стоящая за всеми
возможными языками, становятся средствами естественной коммуникации между
верховной индивидуальностью Бога и сотворенными им производными
индивидуальностями. Такой Бог делает возможным восхождение индивидуального к
универсальной форме.
Критика Канта вызвала к жизни третью фигуру иронии: романтическая ирония
полагает говорящего уже в качестве личности, а не просто индивидуальности. Она
основывается на конечном синтетическом единстве личности, а не на аналитическом
тождестве индивидуального, и определяется соразмерностью Я и представления. Это
нечто большее, чем простая смена терминологии. (Чтобы осознать всю важность
происшедшего, следовало бы оценить, например, разницу между уже вписанными в
классический мир Опытами Монтеня, где исследуются самые разнообразные фигуры
индивидуации, и Исповедью Руссо, возвестившей приход Романтизма и ставшей первой
манифестацией личности, или Я). Не только универсальная идея и
чувственно-конкретное выступают теперь в качестве собственных возможностей
личности, но и две соотнесенные противоположности: индивидуальности и миры,
соответствующие индивидуальностям. Все эти возможности сохраняют деление на
изначальное и производное. Но "изначальное" теперь обозначает только те
предикаты личности, которые остаются постоянными во всех возможных мирах
(категории), а "производное" -- только индивидуальные вариации, в которых
личность воплощается в различных мирах. Это влечет глубокую трансформацию -- как
универсальности Идеи, так и формы субъективности и мо-
______________
2 Кант, Сочинения, т.3 - М., Мысль, 1964 - С.505.
187
ЛОГИКА СМЫСЛА
дели языка как функции возможного. Статус личности как бесконечного класса,
состоящего, тем не менее, только из одного члена (Я), -- это и есть
романтическая ирония. Несомненно, отдельные элементы картезианского Когито и,
тем более, лейбницевской личности уже предвосхищали подобную ситуацию. Но там
все было подчинено требованиям индивидуации, тогда как в романтизме,
последовавшим за Кантом, эти элементы освобождаются и самоутверждаются,
ниспровергая субординацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268