Такой
демократический идеал ученого чрезвычайно далек от гражданской морали
французских радикалов.
72. Государственная мораль единого государства, хотя бы и социалистического, в
ее современной форме, не может удовлетворить критическую свободную мысль
современного ученого и его моральное сознание, ибо она не дает для этого нужных
форм.
Раз возникшее в ученой среде и неудовлетворенное чувство моральной
ответственности за происходящее и убежденность ученых в своих реальных для
действия возможностях не могут исчезнуть на исторической арене без попыток
своего осуществления.
Эта моральная неудовлетворенность ученого непрерывно растет, с 1914 г. все
увеличивается и непрерывно питается событиями мирового окружения. Она связана с
глубочайшими проявлениями личности ученого, с основными побуждениями ее к
научной работе.
Эти побуждения свободной человеческой, научно осознающей окружающее личности
глубже каких бы то ни было форм государственного строя, которые подвергаются
критической проверке научной мыслью в наблюдении хода исторических явлений.
73. В прошлом в истории человечества была попытка создания государственной
морали - но она была создана в изолированном от других, хотя и в большом
культурном центре - в Китае, когда геологическая сила научной мысли едва
проявлялась и сознания ее не было.
В конструкции китайских государств больше чем за 2000-2200 лет тому назад была
проведена идея отбора выдающихся людей в государстве путем широких конкурсов
всенародного школьничества для создания ученых государства, в руки которых
должна была быть передана государственная власть. Такой выбор государственных
людей в идее просуществовал многие столетия, связан с именем Конфуция, и реально
получил свое выражение в жизни.
Но наука, которая при этом понималась, была очень далека от реальной науки того
времени. Это была скорее всего ученость, большая культура на глубокой моральной
основе, она не вкладывала никакой новой реальной силы в руки ученых, которые
стояли во главе управления государством. Когда Китай столкнулся в XVI и XVII
столетиях с быстро создававшейся новой западноевропейской наукой, он некоторое
время пытался ввести ее в рамки своей традиционной учености. Но это, как я уже
указал (§ 60), кончилось в начале XVIII в. полным крушением и, конечно, это
своеобразное историческое явление далеко от того, что стоит сейчас перед мировым
коллективом ученых.
В ХХ в., при крушении старого Китая, произошло крушение и остатков старого
конфуцианства. Единая научная мысль, единый коллектив ученых и единая научная
методика вошли в жизнь китайских народов и быстро оказывают свое влияние в их
научной работе. Едва ли можно сомневаться, что выдержавшая тысячелетия,
оставшись живой, слившись с единой мировой наукой, мудрость и мораль
конфуцианства скажется глубоко в ходе мирового научного мышления, так как этим
путем в него входит круг новых лиц более глубокой научной традиции, чем
западно-европейская цивилизация. Это должно проявиться прежде всего в понимании
основных научных представлений, пограничных с философскими концепциями.
74. Война 1914-1918 [гг.] резко ослабила слагавшиеся в XIX-XX вв. международные
организации научных работников. Они до сих пор не восстановили в ряде случаев
свой вполне международный (в форме междугосударственного) характер. Глубокая
рознь между фашизмом и демократизмом - социализмом в настоящий исторический
момент, и резкое обострение государственных интересов, рассчитывающих - в
нескольких странах - на силу, в конце концов на новую войну, для получения
лучших условий существования своего населения (в том числе такие страны, как
Германия, Италия, Япония - мощные центры научной работы, богатые организованным
научным аппаратом), не дают возможности ожидать здесь быстрого серьезного
улучшения.
Нельзя не отметить, что начинают искаться и вырисовываться новые формы научного
братства - внегосударственные организованные формы мировой научной среды.
Это формы более гибкие, более индивидуальные и находящиеся сейчас только в
стадии тенденции - бесформенных и не установившихся пока исканий.
Они, однако, получили в последние года, 1930-е, первые зачатки организованности
и проявились явно для всех, например, в обратившем большое внимание "мозговом
тресте" советчиков Рузвельта, оказавшем и оказывающем влияние на государственную
политику Соединенных Штатов; с ним реально пришлось считаться.
Это, очевидно, форма научной организации - внутригосударственной, которой
предстоит большое будущее. Еще раньше - по идее, но не по исполнению, - и более
бюрократической формой по структуре того же порядка - было создание Госплана в
нашей стране.
Идея "научного мозгового центра" человечества выдвигается жизнью - лозунг
находит себе отголоски.
О ней говорилось и в публичных заседаниях во время празднования 300-летнего
юбилея Гарвардского университета в Бостоне и в Кембридже в 1936 г. Ее основное
значение, однако, было в том личном общении на этой почве, которое произошло
здесь между крупными научными исследователями всех стран, там собравшихся. Мысль
зародилась.
Мне кажется возможным, более того, вероятным, что эта идея имеет большое
будущее.
Трудно сказать, какую форму она примет в ближайшее время. Но она едва ли даже
временно сойдет с исторической арены, на которую вступила. Корни ее тесно
связаны с ходом научной мысли и ею непрерывно питаются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40