Возможно также, что в
какой-то момент он сказал "налево", вместо "направо". Когда вы спрашиваете
дорогу у прохожих, они часто посылают вас в одном направлении, указывая в
то же время в другом. Если это случается, мы знаем по опыту, что жест в
данном случае точен, а слово нет. По телефону же слово летит к
собеседнику, не будучи исправлено зрительным образом.
Еще более сбивчивы указания, как найти что-либо внутри помещения,
когда, например, профессор А рассказывает студенту, где находится в замке
В малоизвестный портрет архиепископа С, обычно, хотя и ошибочно,
приписываемый художнику Д: "Пересекаете второй дворик, потом вниз по
лестнице и направо. Потом наверх по винтовой лестнице (штопорообразный
жест) и вы окажетесь в оружейной. Налево (жест вправо) от камина дверь в
гобеленовую комнату, а оттуда по другой лестнице (жест вверх спиралью) вы
попадаете в хранилище древних рукописей, бывшую часовню, и там (жест
вверх, налево) вы увидите портрет. Он примерно такого размера (жест), и не
спутайте его с другим, похожим портретом напротив". При таком описании
говорящий явно не в состоянии вообразить себя на месте слушающего. Для
этого потребовалось бы напрячь воображение, а на это профессор неспособен.
Мы относимся критически к жестикуляции не потому, что эта привычка
свидетельствует о бедности языка, но потому, что она заменяет слова.
Жестикулировать в телефонную трубку лишь немногим более нелепо, чем делать
это в разговоре лицом к лицу. Если бы мы обращали внимание на то, что
говорим, наших слов было бы вполне достаточно.
Вообще говоря, мы могли бы взять на себя смелость заключить, что людям,
склонным прибегать к жестам, более свойственно выражать эмоции, чем
что-либо сообщать. Наши наблюдения могут также привести нас к выводу, что
женщины жестикулируют чаще, чем мужчины, южане чаще, чем жители северных
стран, неграмотные люди чаще, чем образованные, молодежь - чаще чем
старики.
Такие обобщения, может быть, сомнительны, но употребление жестов, на
первый взгляд свидетельствующее о бедности словаря, становится всеобщим
явлением, когда мы не можем найти нужное слово. Широко распространена
привычка повторять сказанное. Речи обычно предшествует жест, как правило
ненужный. Это имело бы смысл, если бы половина из нас были глухими, но при
реальном положении вещей это просто нелепо.
Когда речь идет об эмоциях, позволить себе большую выразительность даже
приятно. Но ситуаций, где жесты желательны, мало, и еще меньше таких, где
они необходимы. Решающий аргумент против жестикуляции основан на
предположении, что гримасы и размахивание руками - это проявление
умственной лени. Так, мы прибегаем к жестам, если не можем передать смысл
словами. В результате наша следующая словесная попытка может также
потерпеть неудачу. Отвыкнув, таким образом, от умственного напряжения,
наше воображение притупляется в бесплодных усилиях воспринять постороннюю
точку зрения, и мы начинаем жестикулировать там, где необходима речь,
например в темноте или в разговоре по телефону.
В заключение мы должны сказать, что использование нарочитых и заученных
жестов ораторами или актерами может быть эффективно и даже необходимо как
средство достижения особой выразительности. Бывают случаи, когда нам не
хватает слов и жест нужен, чтобы полностью передать смысл того, что мы
хотим сказать. Вообще же, молодых людей особенно, нужно отучать от
жестикуляции как проявления умственной лени. Мы гримасничаем и
жестикулируем не потому, что язык не предоставляет нам достаточно
возможностей, но потому, что нам не удалось освоить все, что он дает.
Средство преодолеть это - читать больше, думать глубже, меньше говорить и
больше слушать.
Если жесты отдельной личности являются пережитком отдаленного прошлого,
не говорящими ни о способностях, ни о воображении, то как же истолковывать
групповые жесты и поведение толпы? Можно предположить, что организованная
демонстрация есть нечто, свойственное нашему веку, доселе неизвестное
проявление деградации. Такое предположение было бы, однако,
необоснованным, поскольку новизна этого явления не в публичном жесте, но в
телевидении, на внимание которого и рассчитывают организаторы беспорядков.
Беспорядки, спровоцированные телекамерой, - печальный комментарий к нашему
образу жизни. Признавая это обстоятельство, можно лишь сожалеть по поводу
современного обычая толкаться на улицах с целью поддержки или осуждения
чего-либо. Такое шествие может иметь цель - забросать камнями посольство,
сорвать митинг, заявить протест. Но значительно чаще это лишь поход
ниоткуда в никуда, доказывающий, что все эти люди имеют определенные
взгляды на какой-то вопрос, и только. Независимо от того, мирная это
демонстрация или нет, ее участники отдали предпочтение жесту и высказали
презрение к печатному слову. Сжатыми кулаками или поднятыми руками,
скандированием лозунгов и выкрикиванием угроз толпа отвергает связную речь
и возвращается к обезьяньему бормотанию. Обезьяна может проделать все это
и даже более успешно. Подчинившись закону толпы, мы возвращаемся в
каменный век, отвергая все, что было достигнуто человечеством. Потрясающий
кулаками участник этого сборища - не гражданин и не солдат, не мыслитель и
не художник. По своему уровню он меньше загоняющей овец собаки и
неизмеримо ниже человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196