Ему было рассказано также о том, какими сведениями об Артуре Пиме располагал Дирк Петерс и на какие хрупкие предположения опиралась надежда метиса разыскать друга, гибель которого вызывала у Уильяма Гая не меньше сомнений, нежели участь остальных моряков с «Джейн», раздавленных камнями вблизи деревни Клок-Клок.Выслушав все это, Уильям Гай поведал нам о событиях тех одиннадцати лет, что он провел на острове, Тсалал.Как помнит читатель, 8 февраля 1828 года экипаж «Джейн» ни капельки не подозревая жителей Тсалала и их вождя Ту-Уита в недобрых замыслах, высадился на берег, дабы прибыть в деревню Клок-Клок, успев, однако, подготовить к обороне шхуну, на которой оставалось шесть человек.Высадившихся, считая самого капитана, старшего помощника Паттерсона, Артура Пима и Дирка Петерса, набралось тридцать два человека; все были вооружены ружьями, пистолетами и кинжалами. Шествие замыкал пес Тигр.При подходе к узкой горловине, ведущей к деревне, группа разделилась: Артур Пим, Дирк Петерс и матрос Аллен забрались в расселину, навечно сгинув для своих товарищей.Спустя короткое время произошел толчок чудовищной силы. Ближайший холм рухнул целиком, погребая под собой Уильяма Гая и двадцать восемь его спутников. Двадцать два человека были раздавлены на месте, и место обвала навечно стало их могилой. Однако остальные семеро, чудесным образом укрывшиеся в большой яме, остались целы. Это были Уильям Гай, Паттерсон, Робертс, Ковен и Тринкл, а также Форбс и Лекстон, погибшие в дальнейшем. Что касается Тигра, то оставшиеся в живых не знали, погиб он под камнями или избежал смерти.Уильям Гай и шестеро его товарищей поторопились выбраться из темной ямы, где нечем было дышать. Первой их догадкой, совсем как у Артура Пима, была мысль о землетрясении. Однако им вскоре открылось, что миллионы тонн земли и камней, заполнивших овраг, — результат искусственного обвала, устроенного Ту-Уитом и туземцами.В их холме, точно так же как и в холме слева, существовали лабиринты, пройдя которыми Уильям Гай, Паттерсон и все остальные оказались в выемке, куда обильно проникали воздух и дневной свет. Наблюдая за морем, они видели нападение на «Джейн» шестидесяти пирог, видели, как сопротивлялись шесть моряков, оставшиеся на борту, видели захват шхуны дикарями и взрыв, стоивший жизни доброй тысяче туземцев, после которой на воде остались одни обломки.Ту-Уит и его воины были разочарованы: их инстинкт мародеров не мог быть теперь удовлетворен, ибо от корпуса, оснастки и груза судна остались никому не нужные доски. Рассчитывая похоронить весь экипаж под обрушившимся холмом, они не догадывались, что кто-то мог спастись. По этой причине Артур Пим и Дирк Петерс по одну сторону оврага и Уильям Гай со своими людьми по другую смогли так долго прожить в лабиринтах, питаясь выпями, которых легко было поймать, и орехами, в изобилии произраставшими на склонах холма. Для добывания огня они наловчились тереть мягкие кусочки дерева о твердые, благо что древесины вокруг было хоть отбавляй.Как известно, после недели в лабиринте Артур Пим с метисом ухитрились выбраться на волю, спуститься к берегу, завладеть пирогой и отплыть с острова Тсалал. Уильям Гай и его спутники провели в лабиринте гораздо больше времени.Спустя три недели капитан «Джейн» и его товарищи истребили всех птиц, которыми доселе питались. Чтобы не погибнуть от голода (жажда им не грозила, ибо в лабиринте обнаружился источник), оставалось единственное средство: добраться до берега и попытаться выйти в море на туземной лодке. Куда бы они направились и что бы с ними стало без провизии?.. Тем не менее они наверняка попытали бы счастья, спустись хотя бы на несколько часов ночная тьма. На их беду, время, когда солнце восемьдесят четвертой широты прячется за горизонт, еще не наступило.Вполне возможно, что смерть положила бы конец всем их страданиям, если бы не последующие события.Как-то утром — дело было 22 февраля — Уильям Гай и Паттерсон беседовали у выемки, из которой можно было обозревать окрестности. Они обсуждали, как выжить дальше всемером, ибо единственной доступной им пищей остались орехи, от которых у всех развились головные боли и расстройство кишечника. Их — взорам предстали огромные черепахи, которыми кишела прибрежная полоса. Но как было до них добраться, если берег с черепахами делили сотни туземцев, занимавшихся повседневными делами и вопивших свое излюбленное «текели-ли»…Неожиданно толпу охватило смятение. Дикари бросились врассыпную. Многие попрыгали в лодки, словно им угрожала страшная опасность… Что же стряслось? Вскоре Уильям Гай и его спутники нашли объяснение паники, воцарившейся на берегу.Какое-то животное набросилось на туземцев, кусаясь и норовя вцепиться в горло замешкавшимся, при этом громоподобно рыча. Зверь был один, и они вполне могли бы прикончить его, взявшись за камни и за луки со стрелами… Отчего же сотни туземцев испытали ужас, почему обратились в бегство, не пытаясь защититься от рассвирепевшего зверя?..Все дело в том, что животное было покрыто белой шерстью, и при виде его жителей острова Тсалал охватила свойственная им паника, рождаемая белым цветом… Невозможно представить, с каким отчаянием они голосили свое «текели-ли», «анаму-му» и «лама-лама»!Каково же было изумление Уильяма Гая и всех остальных, когда они узнали в грозном звере пса Тигра!..Да, это был Тигр, спасшийся из-под обрушившихся в пропасть камней и спрятавшийся в глубине острова. Пробродив несколько дней вокруг деревни Клок-Клок, он принялся сеять ужас среди дикарей.Читатель помнит, что однажды, попав в трюм «Дельфина», бедный пес едва не взбесился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115