Такова неизбежная судьба. Добыча угольных бассейнов Америки, еще очень богатых, – у Соленого озера, в Орегоне в Калифорнии, – начнет когда-нибудь сокращаться. То же произойдет с угольными копями Бретонского мыса, бассейна Святого Лаврентия, с залежами в Аллегени, в Пенсильвании, в Виргинии, в Иллинойсе, в Индиане, в Миссури. Хотя угольные залежи Северной Америки вдесятеро богаче всех остальных в мире, но не пройдет и ста столетий, как промышленность, это миллионноголовое чудовище, поглотит последний кусочек угля на Земле.
В Старом Свете, конечно, этот недостаток станет заметен быстрее. В Абиссинии, в Натале, по берегам Замбези, в Мозамбике, на Мадагаскаре есть много угольных залежей, но правильная разработка их представляет величайшие трудности. Залежи в Бирме, в Китае, в Индокитае, в Японии, в Средней Азии будут исчерпаны довольно быстро. Англичане, конечно, извлекут из недр Австралии, довольно богатой углем, все скрытое там минеральное топливо, прежде чем Соединенное королевство начнет ощущать недостаток в угле. К этому времени угольные районы Европы, выработанные до последних пластов, будут заброшены.
Вот цифры, по которым можно судить о количестве угля, потребленного со времени открытия первых залежей. Угольные бассейны в России, Саксонии и Баварии занимают шестьсот тысяч гектаров; в Испании – сто пятьдесят тысяч; в Богемии и Австрии – сто пятьдесят тысяч. Бельгийские бассейны, длиной в сорок лье и шириной в три, тоже занимают полтораста тысяч гектаров и простираются под территориями Льежа, Намюра, Монса и Шарлеруа. Во Франции бассейн расположен между Луарой и Роной, в Рив-де-Жьер, Сент-Этьене, Живоре, Эпинаке, Бланзи, ле-Крезо, – разработки в Гаре, Але, Гранд-Комб, в Авейроне и Обене, месторождения в Кармо, Бассаке, Грессаке; на севере страны – в Анзэне, Валансьене, Лансе, Бетюне – занимают все вместе около трехсот пятидесяти тысяч гектаров.
Соединенное королевство – чрезвычайно богатая углем страна, это несомненно. За исключением Ирландии, почти лишенной минерального топлива, оно обладает огромными угольными богатствами, но, как и всякое богатство, они могут исчерпаться. Важнейший из его бассейнов, Ньюкаслский, охватывающий недра Нортумберлендского графства, дает до тридцати миллионов тонн угля в год, то есть около трети всего английского потребления и больше чем вдвое, сравнительно с добычей во Франции. Уэлский бассейн, сосредоточивший многочисленную армию горняков в Кардиффе, в Свэнси, в Ньюпорте, дает десять миллионов тонн ценного угля, называющегося кардиффским. В центре Англии разрабатываются бассейны в графствах Йорк, Ланкастер, Дерби, Стаффорд; производительность у них меньше, но все же велика. Наконец, в Шотландии, в районе между Эдинбургом и Глазго, между двумя морями, врезающимися далеко в сушу навстречу друг другу, находится одно из самых, обширных в Англии угольных месторождений. В общем, все эти бассейны занимают, не менее миллиона шестисот тысяч гектаров и дают в год до ста миллионов тонн минерального топлива.
Но что из этого! Расход угля на промышленные и торговые нужды станет таким, что все эти богатства будут исчерпаны. Еще не окончится третье тысячелетие нашей эры, как рука шахтера опустошит в Европе эти склады, в которых, по одному меткому сравнению, накоплена первозданная солнечная энергия.
И вот, именно в ту эпоху, когда происходит действие в нашей повести, одно из крупнейших угольных месторождений шотландского бассейна оказалось истощенным слишком быстрыми разработками. Шахты Эберфойла, где инженер Джемс Старр так долго руководил работами, находились на территории между Эдинбургом и Глазго, достигающей в ширину десять – двенадцать миль.
Вот уже десять лет, как эти шахты были заброшены. Новых месторождений не удалось найти, хотя бурение доходило до глубины полутора и даже двух тысяч футов, и Джемс Старр покинул Эберфойл, уверенный, что самый тонкий из пластов был разработан до полного истощения.
Было совершенно очевидно, что в таких обстоятельствах открытие нового угольного бассейна в глубинах английских недр имело бы огромную важность. Но относилось ли сообщение Симона Форда к чему-либо в этом роде? Вот о чем спрашивал себя Джемс Старр, вот на что хотелось ему надеяться.
Одним словом, не приглашали ли его завоевать еще один уголок богатой Черной Индии? Ему хотелось в это верить.
Второе письмо на миг спутало его мысли по этому поводу, но сейчас Джемс Старр не думал о нем. Кроме того, сын старого мастера был перед ним, ожидая его в назначенном месте. Значит, с анонимным письмом можно было не считаться.
Едва только инженер вышел на платформу, как молодой человек поспешил к нему.
– Ты Гарри Форд? – с живостью спросил Джемс Старр без всяких предисловий.
– Да, мистер Старр.
– Я не узнал бы тебя, дружок! За десять лет ты стал совсем взрослым.
– А я вас узнал, – ответил молодой шахтер, держа шляпу в руке. – Вы не изменились, сударь. Вы тот самый человек, который обнимал меня в прощальный день на шахте Дочерт. Такие вещи не забываются!
– Надень шляпу, Гарри, – сказал инженер. – Дождь так и льет, а вежливость не должна доводить до насморка.
– Хотите, где-нибудь укроемся, мистер Старр? – спросил Гарри Форд.
– Нет, Гарри. Ненастная погода установилась надолго. Дождь будет идти весь день, а я спешу. Идем.
– Как вам угодно, – ответил молодой человек.
– Скажи, Гарри, отец здоров?
– Вполне, мистер Старр.
– А мать?
– Мать тоже.
– Это твой отец писал мне, назначая свидание у ствола Ярроу?
– Нет, я.
– А кто написал мне второе письмо с отменой этого свидания – Симон Форд?
1 2 3 4 5 6 7 8