– Но при чем здесь наша земля и Посвященные?
– Ну-у-у… Они, возможно, приняли ее за дом, где гибнут дети, поджегшие его по своему недомыслию. Теперь продолжим наше сравнение. Пожар потушен, дети спасены, тебе нужно вновь пускаться в путь, и волей-неволей ты снова оставляешь неразумных детей одних, заперев предварительно все опасные предметы, которыми они могут нанести себе увечья, в кладовую. Заметь, вещи, необходимые в хозяйстве, – огниво, топор, вилы, косу и прочее. Если у детей хватит разумения не подходить к кладовой, пока они не подрастут, все будет хорошо, если же нет…
– Ты хочешь сказать, что сокровищница Маронды – это и есть та самая кладовая?
– Возможно. Но это только одно из предположений. Можно, например, допустить, что одно прикосновение к знаниям древних, к которым и Посвященные добавили толику своей мудрости, сделает слабых – сильными, злых – добрыми, глупцов превратит в умников, и мир наш станет совсем иным. Если мы здесь, во чреве Горы, способны из преступников сотворить людей честных, самоотверженных и отважных, почему не допустить, что и сокровища Маронды способны принести в наш мир свет истины и человечности?
– Значит, мысль о том, чтобы завладеть кристаллами Калиместиара, приходила вам на ум, но сомнения удержали от решительных действий? – задумчиво проговорил северянин.
– «В сомнении воздержись от поступков» – так гласит старая пословица. Кстати, выражение «кристаллы Калиместиара» не совсем правильно передает настоящее положение вещей. Калиместиар – это сакральное имя, принимаемое старшим жрецом святилища Амайгерассы, который отвечает за сохранность порученного этому храму кристалла Посвященных. Таких жрецов, по количеству кристаллов и уцелевших святилищ, было семь, однако постепенно культ Вечно Возрождающейся Жизни растерял своих поклонников и пришел в упадок. И все же до сих пор, точнее, до недавнего времени кристаллы Посвященных почитались величайшими святынями, даже приближаться к ним считалось опасным кощунством. Да ты и сам знаешь, что только тот, кому ведома тайна смены огней, способен без риска для жизни проникнуть в святая святых храма.
Северянин кивнул, подумав, что, очень может статься тайна эта неведома была ни Белым Братьям, ни Черным Магам.
– Теперь мы можем наконец вернуться к истории нашего города. – Фалигол вытянул ноги, устраиваясь на скамье поудобнее. – Ты увидел у нас много такого, что показалось тебе удивительным, превосходящим твое понимание. Должен признаться, ты в этом не одинок – немалая часть того, что служит нам верой и правдой, так же непонятна обитателям Горы, как и тебе. Мы используем механизмы, магические формулы и заклинания древних, которые вручили нашим предкам Посвященные, и порой лишь в самых общих чертах представляем принципы их работы. А порой и вовсе не представляем, передавая из поколения в поколение заученные фразы и движения, потому что переданы были нам не знания о работе механизмов, формул и заклинаний, а лишь способ их применения. Ты улавливаешь разницу? Мы можем пользоваться камнегрызной машиной, но починить ее в случае поломки или сделать новую, точно такую же, не в состоянии. Даже лучшие, самые знающие из нас – не более чем Хранители Горы, хранители того, что Посвященные оставили нам, чтобы мы могли выжить. И хранители, надо заметить, прескверные, потому что многие механизмы уже перестали действовать, заклинания утратили свою силу, и рано или поздно нам предстоит покинуть Гору, жить в которой с каждым десятилетием становится все труднее и опаснее.
– Тем больше у вас причин добраться до сокровищницы Маронды! Обладая полнотой знаний древних, вы сумели бы починить то, что сломалось, или построить новое. Вам это было бы легче, чем кому-либо! – не выдержал Мгал. – Вы, видать, тут совсем отвыкли от мира и обленились, или… Быть может, вы просто боитесь?
– И это тоже, ты верно меня понял. Но тут есть и другое: мы бережем уголок нашего общего мира. Уголок, завещанный нам Посвященными, в котором файголиты и люди, принявшие Законы Горы, поистине счастливы. Поверь, мы здесь действительно счастливы, я знаю, о чем говорю, хотя у меня меньше, чем у любого другого из детей Горы, имеется оснований утверждать это… – Фалигол задумался, лоб его пересекла вертикальная морщина, и продолжал он уже не глядя на Мгала, угнетенный какими-то своими невеселыми мыслями:
– Мир меняется, и, если знания древних будут изъяты из сокровищницы Маронды, он начнет меняться еще сильнее. Не знаю, пойдет ли это людям на пользу. Потому-то не стремились и не стремимся мы владеть ключами Калиместиара. Но с другой стороны, раз Посвященные оставили эти ключи, то, вероятно, они предвидели, что знания древних еще понадобятся нам. Вопрос в другом: кому предназначались они? Когда и в чьих руках они принесут нам гибель… Или спасение? Не знаю. Никто из обитающих в Горе – может быть, именно потому, что мы слишком оторваны от остального мира и давно уже перестали жить его заботами – не знает и не берет на себя смелость решить, как должно поступить с кристаллами Калиместиара. Тем более что с недавних времен, с тех пор как один из трех прочитавших «Книгу Изменений» нарушил клятву и поведал о них миру, кристаллы стремится разыскать и Белое Братство, и Черный Магистрат. История повторяется…
– И, зная все это, вы остаетесь равнодушными наблюдателями? – спросил Мгал внешне спокойно, и только левая бровь его поползла вверх, указывая на то, что он едва сдерживает возмущение.
– Наблюдателями – да, а вот что до равнодушия… Нам не слишком нравятся Белые Братья и еще меньше по душе Черные Маги, хотя не исключено, что намерения и у тех и у других самые лучшие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147