Каждый день я слышу жалобы голодных, вижу отчаяние избитых и горе обездоленных; я не в силах больше это выносить. Сэдрин зрит горе простых людей и помнит, что, принимая их верность, мы приняли на себя и обязательство защищать их от подобных страданий. Нет сомнения, что он задаст немало жестких вопросов, прежде чем позволит некоторым из нас войти в Иной мир. Но все, что я слышу от равных мне, это бесплодные оханья да раскольнические споры о том, какой способ правления нам следует перенять у тех, кто живет вокруг нас.
Есть такие, кто отступил бы на поколение назад и посадил на трон императора или короля. Но что бы это дало? Как избрать такого человека? Какие качества мы хотим видеть в кандидате, чтобы доверить ему такую большую власть? Что касается меня, боюсь, тени моих предков обратились бы с петицией к Аримелин, где просили бы наслать демонов в мои сны, если я сознательно подчинюсь тирании, против которой они так долго и упорно боролись и которую в конце концов свергли. Возможно, мы должны подражать самопровозглашенным герцогам Лескара и позволить сильнейшим захватить все, что они сумеют, пока никто не осмелится бросить им вызов. Роскошные дворцы их светлостей, возможно, выглядят прекрасно теперь, когда поля сражений заросли травой, но давайте не забывать, что сами они мало чем отличаются от разбойников, предъявляющих права на лесное убежище. Так же, по локоть в крови, раздирают они щедроты Лескара, как браконьеры – тушу убитой оленихи. Я слышу, вы спрашиваете меня: неужто нам осталась лишь одна перспектива раздела и распрей, кои терзают Энсеймин? Неужто нашим сыновьям и дочерям предстоит смотреть, как наша любимая страна распадается на лоскутное одеяло мелких царьков и алчных городов, грызущихся между собой, будто помет голодных дворняжек? Клянусь молотом Мизаена, я не допущу этого и призываю всех честных людей помочь мне.
Почему мы ищем ответ за нашими пределами? Давайте искать у себя, у мудрости наших предков. Прежде чем Коррел, так называемый Миротворец, послал свои когорты, чтобы растоптать нашу землю под пятою тормалинского господства, мы были мирным и прилично управляемым народом. Наши предки знали, сколь опасно отдавать много власти в руки одного или даже нескольких человек, и правили сами, честно и справедливо, через Собрание Мужей. Все собственники могли говорить, все люди доброй воли могли работать вместе на общее благо. Никакой тиран, великий или малый, не мог задушить свободы, которые являются исконным правом всех людей. Те самые свободы, коих наши отцы вновь добились для нас, когда сбросили проржавевшую железную руку Дома Немитов. Мы сумели возродить многое из того, что было потеряно до нас. Так давайте же снова вместе войдем в Собрание Мужей и возьмем свою судьбу в наши собственные руки.


На юг по Речной дороге, владения лорда Эдрина, Каладрия, 12-е поствесны

Ливак появилась только утром, когда мы с Шивом обсуждали маршрут, а Хэлис, пропуская мимо ушей повелительные указания Вилтреда, запрягала лошадь в шарабан. Утро выдалось прекрасное, в ясном голубом небе высоко белело единственное тонкое облачко.
– Что там у вас? – с ходу спросила Ливак.
– Путеводители.
Если она не хотела обсуждать свои решения, то и я не хотел. Найдя том, который показывал ближайшие отрезки Речной дороги, я развернул длинную карту.
– Их случайно не рационалист чертил, а? – с ехидцей поинтересовалась Ливак. – Если он, то вы скоро заблудитесь. Все расстояния и детали будут искажены в угоду их представлениям о порядке и равновесии.
– Нет, карты точные. – Я не собирался заглатывать ее наживку и указал на группу нарисованных деревьев с толстыми ветвями. – Что ты знаешь об этом месте, Прозайнской Пуще?
Ливак глянула поверх моей руки.
– Это где земли лорда Эдрина встречаются с владениями других лордов, Тивайса и Дарди. Они сохранили лес как охотничий заповедник.
Я постучал пальцем по реке.
– На мой вкус, она чересчур близко.
Шив кивнул.
– Убежище для оленей и кабанов отлично сгодится и лескарским беглецам. Возможно, там и не столь опасно, но лучше бы присоединиться к какой-нибудь крупной группе.
– Зима была долгая, суровая, – согласился я. Ливак показала на голубой кружок у дороги.
– Вот хорошее место, чтобы остановиться и напоить лошадей. Обычно народ собирается там, прежде чем пересечь Пущу.
– Не худо бы заодно поспрашивать об эльетиммах. Может, удастся напасть на след… – вслух размышлял я.
– Это идея, – подхватил Шив. – Надеюсь, их будет довольно легко проследить. Они должны бросаться в глаза как пугала на каладрийских огородах.
Ливак рядом со мной шевельнулась.
– Скажи-ка, Шив, каладрийцы расценивают как простое невезение необходимость отправляться за округ, где ты родня половине жителей, или это считается действительно безнравственным?
– О, и то, и другое, – весело заверил ее маг.
Ливак фыркнула, но в уголках ее губ задрожала слабая улыбка.
– А чародеи путешествуют с шиком, да? – Она пренебрежительно уставилась на маленький опрятный экипаж. – Где вы его достали?
– У Коротышки Меррика. – Хэлис хлопнула упряжную лошадь по крестцу и неуклюже забралась на сиденье.
– И что Коротышка с ним делал? Не репу же в нем возил?
– Его покойная жена была из Абрея. Дороги там куда лучше, вот она и привыкла к шикарной жизни, которая ее муженьку была не по карману, – сухо ответила бывшая наемница.
Я с облегчением увидел, что обе женщины примирительно усмехнулись.
– А работка-то хреновая, – фыркнула Ливак, ковыряя ногтем кусок отваливающейся инкрустации.
– Да кто ты такая, чтобы судить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182