- Она не слушает тебя?
Дыркорыл лишь вздохнул, не понимая, что случилось с его
приятельницей.
Картина прекрасно наблюдала все сверху, слышала летящие голоса и
делала вид, что ничего не замечает. Конечно, можно и поиграть с девочкой и
мальчиком. Но разве это решит самую важную для нее проблему? Как побороть
в себе десятилетия гордого одиночества? Как быть полезной людям? Как стать
счастливой?
Картина думала, думала и ничего не могла придумать...
Иру окликнули, она ушла домой.
Дыркорыл долго стоял посреди двора и смотрел на Ирины окна. Ему
казалось, что она вот-вот выйдет и снова начнется веселая карусель бега.
Но Ира не вышла.
Хлеб Дыркорыл прозевал: магазин закрылся.
Отец, конечно, сделал выговор Одноуху. Тот, лежа на диване, приоткрыл
один глаз, сказал:
- Я не виноват. Просто Дыркорыл влюбился.
Дыркорыл подпрыгнул на месте, покраснел до самого кончика хвоста.
- Я пробежал тысячу километров, пока ты спал, а хлеба нигде нет.
- Влюбленный поросенок, - хихикнул Одноух. - Сотри грязь с пятачка.
- Дохлый заяц! - не выдержал Дыркорыл, дернув обидчика за ухо.
Одноух вскочил, принял боксерскую позу:
- За зайца ответишь!
Драчунов разнял Нехлебов. И объяснил, что влюбленным имеет право быть
каждый, кто не дерется, не ругается и вовремя учит уроки. Но сейчас - луна
уже светит в окно, а в дневниках еще не нарисовано солнце.
Одноух пробудился от спячки. Он писал в тетради и с тоской поглядывал
на луну. Так приятно запахнет скоро свежей зеленью. Покататься бы сейчас
по траве, поточить о молодую кору зубы. Может, и ему в кого-нибудь
влюбиться, стать благородным и чуть сумасшедшим человеком? Но в кого?
Одноух зевнул, огляделся, увидел пустой балкон.
Сегодня все какие-то шальные. Даже Картина загулялась, не вернулась в
свое гнездо.

СЕЛЬСКИЙ ПОЧТАЛЬОН

В Ершах объявился необычный почтальон.
Тридцать лет по сельским дорогам гоняла на велосипеде и мотоцикле с
сумкой через плечо тетя Наташа, и веселого быстрого почтальона знал каждый
мальчишка.
Но вот не только педали, но и собственные ноги стали тяжеловаты для
тети Наташи, она собралась на пенсию.
Ждали нового почтальона из центра. Газеты и письма в Ершах разносили
школьники. Тетя Наташа сортировала почту, диктовала в далекие пункты
телеграммы по телефону.
В свободные минуты почтальонша сидела у окна и беседовала с большой
белой птицей.
Картина облюбовала себе дерево возле почты.
Напротив почты находился универсальный магазин, и из него то и дело
неслась бравая музыка. Музыкальную страсть Картины сразу подметила тетя
Наташа. Почему-то ей показалось, что белая ворона обосновалась возле почты
именно из-за музыки.
- Что больше нравится? - интересовалась тетя Наташа. - Марши или
вальсы?
Ворона кивнула.
- А мне гармошка, - призналась почтальонша. - Знаешь, как я в
молодости частушки пела? Ты небось видела.
Картина помнила и залихватские переборы гармони, не смолкавшие на
деревенской улице до рассвета, и частушки со смехом и притопами.
Из дверей магазина вылетели резкие ритмичные звуки, смешались с
грохотом проехавшего грузовика, застряли в шлейфе пыли.
- Верка! - грозно позвала тетя Наташа, и, когда на крыльце показалась
ее дочь, потребовала: - Отключи громыхалку. Поставь нам вальс.
Продавец Вера пожала плечами, удалилась за стеклянный прилавок, но
пластинку все же переменила.
Волны вальса понеслись по улице, уплыли в небо, и голубоглазая ворона
взмахнула белоснежными крыльями.
- В почтальоны не пошла, - критиковала дочь тетя Наташа. - Культурой
обслуживания занялась. А какая у нее культура? Один джаз в голове.
- Ну что вы, мамаша, говорите? - отвечала, услышав критику, из
открытого окна Вера. - Ценники на виду, все люди грамотные. Нашли кому
жаловаться - сороке.
- Я тебе в книге жалоб запись сделаю! Слышь, Верка?! - крикнула,
рассердившись, почтальон, но слова ее утонули в новой модной мелодии.
Тетя Наташа залюбовалась дочерью: какая красивая невеста - отражается
в разных зеркалах.
Покупателей в эти ранние часы не было. Три Верки, которых видела в
зеркалах тетя Наташа, скучали возле блестящих прилавков.
А почта работала. Машина привезла свежие газеты и письма.
Тетя Наташа привычно раскладывала корреспонденцию.
Стучал в соседней комнате телеграф.
Пришла срочная телеграмма - в село Озерки председателю колхоза, и
тетя Наташа расстроилась: в Озерках испорчен телефон, а до села километров
пятнадцать. Что делать? Как передать срочные слова? Не потащишься пешком
по весенней грязи... Сидеть у окна и ждать, когда проедет мимо какойнибудь
Озерковский шофер?
Тетя Наташа поделилась своими огорчениями с Картиной. Та слетела с
дерева, уселась на подоконнике, стукнула клювом о раму: "Кар!"
- Неужели сама отнесешь? - догадалась тетя Наташа и даже попятилась
от такой смелой идеи.
"Кар-р-р!" - решительно подтвердила Картина: кор-респонденцию
доставлю, не беспокойтесь, раз такая неприятная сложилась картина.
- Ты Озерки как будто знаешь... - размышляла вслух почтальонша. - По
прямой, по воздуху, туда километров восемь будет. И правление колхоза,
может, знаешь, где стоит?
Картина кивком подтвердила, что знает: правление, конечно, на площади
стоит.
Тетя Наташа хлопнула в ладони, хотела обнять свою спасительницу, но
постеснялась.
- Возьми, - она протянула телеграмму и квитанцию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20