- Но почему ты никогда прежде этого не говорил? - спросила она,
заметно смягчившись.
- Сам не понимаю, - ответил Мартин. - Так, значит, ты выйдешь за
меня?
- Но почему ты...
- Ты выйдешь за меня?
- Да, - сказала Эрика, и наступило молчание.
Мартин облизнул пересохшие губы, так как заметил, что их головы
совсем сблизились. Он уже собирался завершить объяснение традиционным
финалом, как вдруг его поразила внезапная мысль. Вздрогнув, он
отодвинулся.
Эрика открыла глаза.
- Э... - сказал Мартин. - Гм... Я только что вспомнил. В Чикаго
сильная эпидемия гриппа. А эпидемии, как тебе известно, распространяются с
быстротой лесного пожара. И грипп мог уже добраться до Голливуда, особенно
при нынешних западных ветрах.
- Черт меня побори, если я допущу, чтобы моя помолвка обошлась без
поцелуя! - объявила Эрика с некоторым раздражением. - А ну, поцелуй, меня!
- Но я могу заразить тебя бубонной чумой, - нервно ответил Мартин. -
Поцелуи передают инфекцию. Это научный факт!
- Ник!
- Ну... не знаю... А когда у тебя в последний раз был насморк?
Эрика отодвинулась от него как могла дальше.
- Ах! - вздохнул Мартин после долгого молчания. - Эрика, ты...
- Не заговаривай со мной, тряпка! - сказала Эрика. - Чудовище!
Негодяй!
- Я не виноват! - в отчаянии вскричал Мартин. - Я буду трусом
двенадцать часов. Но я тут ни при чем. Завтра после восьми утра я хоть в
львиную клетку войду, если ты захочешь. Сегодня же у меня нервы, как у
Ивана Грозного! Дай я хотя бы объясню тебе, в чем дело.
Эрика ничего не ответила, и Мартин принялся торопливо рассказывать
свою длинную, малоправдоподобную историю.
- Не верю, - отрезала Эрика, когда он кончил, и покачала головой. -
Но я пока еще остаюсь твоим агентом и отвечаю за твою писательскую судьбу.
Теперь нам надо добиться одного - заставить Толливера Уотта расторгнуть
контракт. И только об этом мы и будем сейчас думать. Ты понял?
- Но Сен-Сир...
- Говорить буду я. Тебе не потребуется сказать ни слова. Если Сен-Сир
начнет тебя запугивать, я с ним разделаюсь. Но ты должен быть там, не то
Сен-Сир придерется к твоему отсутствию, чтобы затянуть дело. Я его знаю.
- Ну, вот, я опять в стрессовом состоянии! - в отчаянии крикнул
Мартин. - Я не выдержу! Я же не русский царь!
- Дамочка, - сказал шофер, оглядываясь. - На вашем месте я бы дал ему
от ворот поворот тут же на месте!
- Кому-нибудь не сносить за это головы! - зловеще пообещал Мартин.

- "По взаимному согласию контракт аннулируется..." Да, да, - сказал
Уотт, ставя свою подпись на документе, который лежал перед ним на столе. -
Ну, вот и все. Но куда делся Мартин? Ведь он вошел с вами, я сам видел.
- Разве? - несколько невпопад спросила Эрика. Она сама ломала голову
над тем, каким образом Мартин умудрился так бесследно исчезнуть. Может
быть, он с молниеносной быстротой залез под ковер?
Отогнав эту мысль, она протянула руку за бумагой, которую Уотт начал
аккуратно свертывать.
- Погодите, - сказал Сен-Сир, выпятив нижнюю губу. - А как насчет
пункта, дающего нам исключительное право на следующую пьесу Мартина?
Уотт перестал свертывать документ, и режиссер немедленно этим
воспользовался.
- Что бы он там ни накропал, я сумею сделать из этого новый фильм для
Диди. А, Диди? - Он погрозил сосискообразным пальцем прелестной звезде,
которая послушно кивнула.
- Там будут только мужские роли, - поспешно сказала Эрика. - К тому
же мы обсуждаем расторжение контракта, а не права на пьесу.
- Он дал бы мне это право, будь он здесь! - проворчал Сен-Сир,
подвергая свою сигару невообразимым пыткам. - Почему, почему все
ополчается против истинного художника? - Он взмахнул огромным волосатым
кулаком. - Теперь мне придется обламывать нового сценариста. Какая
напрасная трата времени! А ведь через две недели Мартин стал бы
сен-сировским сценаристом! Да и теперь еще не поздно...
- Боюсь, что поздно, Рауль, - с сожалением сказал Уотт. - Право же,
бить Мартина сегодня в студии вам все-таки не следовало.
- Но... но он ведь не посмеет подать на меня в суд. В Миксо-Лидии...
- А, здравствуйте, Ник! - воскликнула Диди с сияющей улыбкой. - Зачем
вы прячетесь за занавеской?
Глаза всех обратились к оконным занавескам, за которыми в этот миг с
проворством вспугнутого бурундука исчезло белое как мел, искаженное ужасом
лицо Никласа Мартина. Эрика торопливо сказала:
- Но это вовсе не Ник. Совсем даже не похож. Вы ошиблись, Диди.
- Разве? - спросила Диди, уже готовая согласиться.
- Ну, конечно, - ответила Эрика и протянула руку к документу. - Дайте
его мне, и я...
- Стойте! - по-бычьи взревел Сен-Сир.
Втянув голову в могучие плечи, он затопал к окну и отдернул
занавеску.
- Ага, - зловещим голосом произнес режиссер. - Мартин!
- Ложь, - пробормотал Мартин, тщетно пытаясь скрыть свой рожденный
стрессом ужас. - Я отрекся.
Сен-Сир, отступив на шаг, внимательно вглядывался в Мартина. Сигара у
него во рту медленно задралась кверху. Губы режиссера растянула злобная
усмешка.
Он потряс пальцем у самых трепещущих ноздрей драматурга.
- А, - сказал он, - к вечеру пошли другие песни, э? Днем ты был пьян!
Теперь я все понял. Черпаешь храбрость в бутылке, как тут выражаются?
- Чепуха, - возразил Мартин, вдохновляясь взглядом, который бросила
на него Эрика. - Кто это сказал? Все - ваши выдумки! О чем, собственно,
речь?
- Что вы делали за занавеской? - спросил Уотт.
- Я вообще не был за занавеской, - доблестно объявил Мартин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19