Знавшие Рэя Ричардсона утверждали, что это было единственное, в чем он проявлял мягкость.
Разложив перед собой несколько отпечатанных листков с подготовленной речью, он попытался улыбнуться, но, найдя полуденное солнце слишком ярким для своих холодных серых глаз, водрузил на нос солнцезащитные очки в черепаховой оправе, тем самым придав своему субтильному облику дополнительную значительность.
– Уважаемый господин Ю.К., сенатор Шварц, конгрессмен Келли, господин мэр, дамы и господа! История архитектуры отражает не только, как вы думаете, эстетику, но также и технологию...
Сидевший в окружении проектантов и конструкторов Митчелл Брайан тяжко вздохнул, осознав, что ему предстоит выдержать еще одну пытку нудной патетической проповедью своего коллеги и хозяина. Он оглянулся на Дэйва Арнона и многозначительно подмигнул, предварительно убедившись, что Джоан – жена Ричардсона, индианка по происхождению – не заметила его легкомысленного акта протеста. Вряд ли Митчу стоило особо беспокоиться на этот счет: Джоан, не отрывая глаз, с благоговением смотрела на Ричардсона, словно в религиозном экстазе. С трудом поборов зевоту. Дэвид Арнон откинулся на спинку стула и стал разглядывать Арлин Шеридан, пытаясь представить как та выглядит без одежды.
– История всей современной архитектуры – это история технологических побед и открытий. Например, изобретение цемента в Древнем Риме дало возможность возвести купол в Пантеоне, который оставался самым большим сооружением этого типа вплоть до девятнадцатого века. Во времена Джона Пакстона были обнаружены новые структурные свойства стальных конструкций и разработана технология производства оконного стекла, что сделало возможным появление Хрустального дворца в Лондоне в 1851 году. Тридцатью годами позже изобретение Сименсом электрического лифта привело к строительству первого многоэтажного строения на рубеже веков в Чикаго. А уже столетие спустя архитектура фактически вступила на рубежи космической индустрии: в строительство пришли новейшие материалы, позволяющие на порядок снизить вес зданий, таких как «Норман Фостер» в Гонконге или «Шанхайский банк».
– Дамы и господа, должен сообщить, что мы с вами являемся свидетелями, настоящего переворота в современной архитектуре: в ней настолько широко используются самые передовые аэрокосмические и компьютерные технологии, что здание превращается в своего рода гигантскую умную машину, внутри которой невидимые микро– и субмикропроцессоры заменили устаревшие и громоздкие механические системы. Такое сооружение скорее следует считать огромным роботом, а не просто убежищем для людей. Его скелет насквозь пронизан электронно-нервной системой, в которой каждое окончание, каждая микросхема выполняют свою функцию столь же гибко и надежно, как мышцы в теле олимпийского атлета.
– Не сомневаюсь, что некоторые из вас уже слышали о так называемых умных, или интеллектуальных, зданиях, – продолжал Рэй Ричардсон. – Описание такого рода архитектурных систем время от времени появляется в средствах массовой информации, хотя до сих пор отсутствует однозначное мнение, что же превращает здание в подлинно разумную машину. Что касается меня, то главным критерием успешной реализации такой комплексной системы я считаю согласованное и органичное взаимодействие всех без исключения составляющих такого архитектурного компьютера – как систем, непосредственно отвечающих за состояние самого здания и его коммуникаций, так и узлов, обслуживающих деловые потребности и задачи его обитателей. Я представляю такие системы и узлы действующими скоординированно, и уподобил бы их вагонеткам с информацией, или «инфокарам», на тщательно отрегулированной железной дороге. Только на самом деле движутся не вагонетки, а невидимые электронные сигналы внутри экранированного кабеля разветвленной компьютерной сети. Причем по кругу, наподобие тех микроавтобусов, что снуют в нашем даун-тауне. С помощью таких «инфокаров» центральный компьютер посылает сигналы в различные подчиненные ему узлы, отвечающие за безопасность, сбор информации, энергетический баланс, в виде модулированных, высокочастотных, цифровых информационных кодов.
– Так, например, центральный компьютер может отслеживать сигналы с различных датчиков, установленных по всему зданию, контролируя пожарную безопасность. И только в том случае, если центральный компьютер не сумеет сам обеспечить ликвидацию загорания, он сообщает в местную пожарную службу и вызывает на помощь людей.
Лишь на секунду Ричардсон оторвал взгляд от лежавших перед ним листков, услышав внезапно долетевший снизу голос Чена Пенфея:
– Корпорация "Ю" поддерживает фашистский режим Пекина!
– Что любопытно, – ухмыльнулся Ричардсон, – когда я направлялся сюда, кто-то спросил меня, не собираемся ли мы продемонстрировать что-нибудь из новых технологических возможностей нашего здания. Я ответил, что пока нет. – Он протянул руку в ту сторону, откуда доносились выкрики демонстрантов. – Но, знаете, мне кажется, я зря от этого отказался. И в результате внизу собрались эти крикуны. Очень жаль, что пока я лишен возможности разогнать их одним нажатием кнопки. – Среди слушателей пробежал вежливый смешок. – Когда же строительство будет закончено, каждый сможет легко убедиться в истинном интеллекте этого современного сооружения. Его разум заключается вовсе не в том, что оно может самостоятельно устанавливать оптимальный энергетический режим, максимально снижающий потери. И даже не в том, что он надежно контролирует работу сейсмостабилизаторов, обеспечивая абсолютную безопасность при землетрясениях силой восемь с половиной балла по шкале Рихтера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145