С хохотом перечитав письмо, они запечатали его и отправили..
– Я никогда ни в чем не раскаивался, – говорил Бейль.
– Единственно, в чем я раскаиваюсь, – это в том, что судьба свела меня с вами, – смеялся Мериме.
Бейль пожимал плечами и советовал:
– Подружитесь с Оже.
Мериме доставал из папки рукопись, тщательно переписанную министерским стенографом, и, галантно расшаркиваясь, протягивал Бейлю.
– Будьте любезны прочесть. Оже готовит к печати разгром ваших теорий.
– Не могу я прочесть это сейчас.
– Оставьте это у себя и помните, что я умею делать подарки друзьям.
Бейль с любопытством перелистывал академический «Манифест против романтизма».
– А что, если мы ответим?
– Необходимо ответить, – сказал Мериме. – Академическая защита классицизма – это слишком серьезная вещь. Гонение на романтиков может превратиться в политику цензурного комитета.
– Но я же совершенно не намерен быть защитником литературных школ.
– Ну так не отвечайте.
– Но ведь он делает выпады лично против меня?
– Ну так отвечайте.
– Но ведь это может превратиться в полемику?
– Ну так не отвечайте…
Бейль остановился и в упор посмотрел на Мериме.
– Ради бога, дорогой друг, не вносите в жизнь литературных приемов: вы стряпаете, говоря со мной, диалог в манере Рабле.
– Так ли уж это плохо? – лукаво улыбнулся Мериме. – Вы стряпаете ваши сомнения в манере Рабле.
– Чего доброго, вы станете писателем, – сказал Бейль.
– Вот посмотрим, не перестанете ли вы быть писателем, когда Оже напечатает свой «Манифест»!
– Нет, друг мой, я слишком хорошо знаю, что если человек взялся за перо, то должен приготовиться к тому, что его будут ругать канальей.
– Надеюсь, вы не собираетесь к этому привыкать.
– Я не собираюсь отвечать на оскорбительные выпады существ этой породы.
– А я уверен, что вы можете меня испортить настолько, что я захочу водить пером по бумаге.
– Я уверен, что это случилось бы и без моего развращающего влияния. У вас есть склонности ко всякого рода порокам.
– О, как это сильно сказано, – возразил Мериме. – Я всего лишь не счел бы себя склонным к добродетелям.
– Я в этом убедился, – сказал Бейль. – Неделя у Желтых ворот больше не повторится.
– Ну, будет неделя у Александрины. Кстати, вчера я видел ее с капитаном инженерных войск в великолепном интендантском экипаже.
– Оригинальное сочетание родов оружия! – усмехнулся Бейль. – Вы что же – дежурите на улице при ее проезде?
Мериме помолчал. Потом, рассмеявшись, сказал:
– Я понимаю вас, хитрец, вы ревнивы и боитесь, что я знаю адрес ваших вечерних увеселений. Не беспокойтесь, у меня самого их достаточно, и я не буду ездить по вашим. Кстати, чтобы переменить тему разговора, известно ли вам, что Манюэль исключен из Палаты?
– Да, я читал его речь первого марта и считаю, что он совершенно прав, – это лучший и благороднейший человек в Палате. Если он говорит сдержанно о позоре Франции, предпринимающей испанскую интервенцию для подавления революции, так это только печальная истина, а не повод для исключения. В январе монархические страны – Пруссия, Австрия и Россия – потребовали восстановления монархии в Мадриде. Теперь и Франция приложит к этому руку. Что может быть подлее!
– Заметьте, что Манюэля оборвали на действительно революционных словах, – сказал Мериме. – Ведь эта фраза: «Опасность, грозившая королевской семье, стала действительно живой угрозой с той минуты, когда Франция, революционная Франция, почувствовала, что теперь она должна вызвать к жизни новые силы и новую энергию»…
– Да, я все это знаю, – перебил Бейль, – я знаю, что вы этому не сочувствуете и что все это глубокая правда. Я знаю и то, как Палата кричала ему: «Цареубийца! Вон! Долой!», – но тут мы никогда не поймем друг друга.
– Бейль, скажите, правда ли, что во Франции существует Тайный комитет, в котором работают бывшие итальянские карбонарии? Правда ли, что Лафайет и Манюэль входят в этот комитет? Правда ли, что вы под именем инженера Висмара участвовали в туринском восстании?
– Все это вздор, и я удивляюсь, как умный человек может слушать сплетни.
– Но вы не скрываете ваших симпатий?
– А вы напрасно подавляете ваши антипатии, – возразил Бейль. – Поедемте-ка лучше обедать, а потом проедемся за город.

* * *

Мериме и Бейль отдыхали на широкой зеленой скамейке под деревьями Булонского леса. Через минуту к ним подошел невысокий человек с курчавыми волосами, в низеньком цилиндре и с огромной тростью в руках. За ним шел Курье – рассеянный, с грустными глазами, ничего не видящий. Пока толстяк испрашивал разрешения сесть на ту же скамейку, он спокойно расположился рядом с Бейлем. Бейль оглянулся, узнал Курье и воскликнул:
– Вот что значит быть гордецом! Он даже не здоровается!
– Ах, простите! – поспешно воскликнул Курье. – Познакомьтесь, пожалуйста: доктор Корэф – врач особы его величества прусского короля, Анри Бейль – личный секретарь, внук, брат и дед Бонапарта.
Мериме смотрел насмешливо на обоих. Бейль и Корэф были одинаково плотно сложены, и в выражении лиц было какое-то неуловимое сходство.
– Поменьше царственного родства, – сказал Бейль.
– Нет, это сущая правда, – произнес Курье и, обращаясь к доктору Корэфу, продолжал разговор:
– Спешить некуда – раз уж вы пришли на мой вызов, давайте погуляем. Никогда, кажется, хорошая погода не созывала сюда столько парижан, сколько сегодня, а потом я вам покажу документ, далеко не безынтересный для вас.
– Курье опять затеял какую-нибудь политическую интригу, – сказал Бейль.
– Совсем нет! Я просто хочу разуверить господина Корэфа в его плохом мнении о парижской полиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226