ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Сасиг, разыщи Дакиска и договорись с ним обо всем. Я остаюсь в Сармизагетузе!
Мимо них на помощь товарищам лезли все новые и новые солдаты. Начало светать. На стене появился Авидий Нигрин, вонзил в землю золотой значок с изображением императора и коротко приказал:
– Держаться!
Когорты принялись строиться в каре. Через парапет полезли балеарские пращники и галльские лучники. Регебал двинулся вдоль стены навстречу подступавшим дакам. Первым, кого он увидел, был старый План с замызганным кровью круглым щитом. Воины его отряда таскали камни, бревна и землю и возводили насыпь. Несколько юнцов копали широкий ров поперек улиц.
– «Петухи» строятся у стены! – изобразив на лице радость при виде своих, крикнул Регебал. – Мои все погибли под башней!
Он торопливо вложил фалькату в чехол, чтобы старый военачальник не успел разглядеть чистое, незапятнанное лезвие.
– Децебал искал тебя, – устало выдохнул План.
* * *
... В полдень Децебал сделал вылазку. Пододвинутые катапульты и баллисты даков забросали горючими сосудами и камнями занятое римлянами пространство. Когорты Нигрина понесли большие потери. Другу императора пришлось несладко: лучники-даки сбивали стрелами всех, кто пытался подняться по стене на помощь. На северной стороне города подкатные башни осаждающих вплотную приблизились к укреплениям. Легионеры V Македонского бросились по мосткам на стены. Закипела беспощадная рукопашная схватка. Нигрин разделил манипулы на две части. Одна плотной бронированной «черепахой» ударила по воинам Феликса и Плана, другая остервенело начала разбирать кирпичный завал у ворот. Снаружи без умолку грохотал таран. Даки с соседних башен вели перекрестный обстрел. Расчет дубового страшилища сменялся каждое мгновение. Колес тарана почти не было видно из-за тел убитых легионеров.
На рысях подошла конница Лузия Квиета. Мавры и галлы в нетерпении размахивали оружием. Удар. Еще удар. Ворота поддались. Солдаты Нигрина отхлынули с последними кирпичами в разные стороны. Квиет опустил на лицо налобник:
– Кавалерия, вперед!
– Траян!!! – торжествующе завопили римские всадники и, набирая ход, понеслись под своды башни. Меммий бросил кирпич за ненадобностью и присел на кучу обломков. Квадрат рядом пил поску из фляги.
– Шабаш, Мимуций! Кажется, мы все-таки доживем до отставки с донативой!
– Постучи по дереву, старый ворон! Надо еще выкурить Децебала из центра.
– Стройся... мать! – хрипло орал центурион Септимий. Препозит когорты Публий Антоний Супер стонал в тени с поломанной ногой. Незнакомые легионеры с коричневыми щитами входили вслед за конницей. По буквам на манипульных знаменах ветераны распознали II Помощник. Легат легиона сразу помчался к Авидию Нигрину. Потные саперы, несусветно ругаясь по-паннопски, галльски, дакийски и латыни, пропихивали громоздкую карробаллисту. Молодой, но бывалый центурион блаженно снял на минутку шлем, представился:
– Барбий Тициан. Препозит третьей когорты II Помощника.
Меммий ехидно оглядел молодого выскочку, подмигнул своим:
– Чей бенефициарий?
– Марка Траяна...
– Чей?! – легионеры VII Клавдиевого уважительно вытянулись. Даже здоровяк Септимий крякнул.
– Да, самого императора, да будут милостивы к нему боги. А кинжал, – Тициан тронул рукоять астурского подарка цезаря, – за дружбу на память лично вручил мне.
Меммий поднялся:
– Луций Меммий Милон, иммун II когорты VII Клавдиевого. Будем знакомы, храбрый Тициан.
– Стройся! – повторил Септимий, но при этом невольно понизил голос в присутствии бенефициария самого Траяна Германского и Дакийского.
Никогда никто из солдат, штурмовавших Сармизагетузу жаркой осенью 105 года, не забыл ни одной детали событий тех дней. Ветераны, расселенные Траяном в пагах Паг – округ, сельская община ( лат .).
провинции Дакия, каждый год собирались за уставленными вином столами и поминали погибших товарищей. Начинались неизбежные в таких случаях разговоры, и в памяти оживали картины далекого прошлого. Звон железа, кривые дакийские мечи, посвист стрел и надежный локоть боевого друга.
Ни отчаянные вылазки, ни стойкость и самопожертвование не могли вернуть защитникам древней дакийской столицы утерянных позиций. К исходу второго дня римляне завладели юго-западным предместьем. Дома, сараи, заборы приходилось брать ценой крайних усилий. Дакийские женщины с коротко остриженными волосами дрались с закованными в броню захватчиками наравне с мужчинами. Солдаты убивали всех без разбора. И сами падали, пронзенные вилами, сбитые черепицей и камнем.
* * *
Децебал созвал Совет. Измученные вожди собрались во дворце. Многие еще не остыли после схватки. Могучие кисти мужей и пальцы юношей сжимали навершия испачканных кровью, иззубренных мечей. Децебал в диадеме и поясе Буребисты сидел на обычном месте. Суровый и гордый.
– Каково наше положение? – спросил он соратников.
– Плохо, – ответил План. – Города нам не удержать.
– На северной стороне римляне взошли в четырех местах. Я приказал всем оттуда уходить, – добавил Диег.
Децебал усмехнулся. Или то была гримаса безнадежности. Поднялся Сабитуй, вождь одного из колен костобоков.
– Я думаю, царь, сейчас не поздно предложить Траяну мир. Император потерял очень много солдат. Но он понимает, что потеряет еще больше, если продолжит продвижение. Мир на любых условиях!
Децебал внимательно посмотрел на каждого. Ни один из вождей не выдержал этого взгляда.
– Что молчите? Вы верите в то, что Траян пойдет на мир, когда до падения города остались считанные дни?
Все молчали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
Мимо них на помощь товарищам лезли все новые и новые солдаты. Начало светать. На стене появился Авидий Нигрин, вонзил в землю золотой значок с изображением императора и коротко приказал:
– Держаться!
Когорты принялись строиться в каре. Через парапет полезли балеарские пращники и галльские лучники. Регебал двинулся вдоль стены навстречу подступавшим дакам. Первым, кого он увидел, был старый План с замызганным кровью круглым щитом. Воины его отряда таскали камни, бревна и землю и возводили насыпь. Несколько юнцов копали широкий ров поперек улиц.
– «Петухи» строятся у стены! – изобразив на лице радость при виде своих, крикнул Регебал. – Мои все погибли под башней!
Он торопливо вложил фалькату в чехол, чтобы старый военачальник не успел разглядеть чистое, незапятнанное лезвие.
– Децебал искал тебя, – устало выдохнул План.
* * *
... В полдень Децебал сделал вылазку. Пододвинутые катапульты и баллисты даков забросали горючими сосудами и камнями занятое римлянами пространство. Когорты Нигрина понесли большие потери. Другу императора пришлось несладко: лучники-даки сбивали стрелами всех, кто пытался подняться по стене на помощь. На северной стороне города подкатные башни осаждающих вплотную приблизились к укреплениям. Легионеры V Македонского бросились по мосткам на стены. Закипела беспощадная рукопашная схватка. Нигрин разделил манипулы на две части. Одна плотной бронированной «черепахой» ударила по воинам Феликса и Плана, другая остервенело начала разбирать кирпичный завал у ворот. Снаружи без умолку грохотал таран. Даки с соседних башен вели перекрестный обстрел. Расчет дубового страшилища сменялся каждое мгновение. Колес тарана почти не было видно из-за тел убитых легионеров.
На рысях подошла конница Лузия Квиета. Мавры и галлы в нетерпении размахивали оружием. Удар. Еще удар. Ворота поддались. Солдаты Нигрина отхлынули с последними кирпичами в разные стороны. Квиет опустил на лицо налобник:
– Кавалерия, вперед!
– Траян!!! – торжествующе завопили римские всадники и, набирая ход, понеслись под своды башни. Меммий бросил кирпич за ненадобностью и присел на кучу обломков. Квадрат рядом пил поску из фляги.
– Шабаш, Мимуций! Кажется, мы все-таки доживем до отставки с донативой!
– Постучи по дереву, старый ворон! Надо еще выкурить Децебала из центра.
– Стройся... мать! – хрипло орал центурион Септимий. Препозит когорты Публий Антоний Супер стонал в тени с поломанной ногой. Незнакомые легионеры с коричневыми щитами входили вслед за конницей. По буквам на манипульных знаменах ветераны распознали II Помощник. Легат легиона сразу помчался к Авидию Нигрину. Потные саперы, несусветно ругаясь по-паннопски, галльски, дакийски и латыни, пропихивали громоздкую карробаллисту. Молодой, но бывалый центурион блаженно снял на минутку шлем, представился:
– Барбий Тициан. Препозит третьей когорты II Помощника.
Меммий ехидно оглядел молодого выскочку, подмигнул своим:
– Чей бенефициарий?
– Марка Траяна...
– Чей?! – легионеры VII Клавдиевого уважительно вытянулись. Даже здоровяк Септимий крякнул.
– Да, самого императора, да будут милостивы к нему боги. А кинжал, – Тициан тронул рукоять астурского подарка цезаря, – за дружбу на память лично вручил мне.
Меммий поднялся:
– Луций Меммий Милон, иммун II когорты VII Клавдиевого. Будем знакомы, храбрый Тициан.
– Стройся! – повторил Септимий, но при этом невольно понизил голос в присутствии бенефициария самого Траяна Германского и Дакийского.
Никогда никто из солдат, штурмовавших Сармизагетузу жаркой осенью 105 года, не забыл ни одной детали событий тех дней. Ветераны, расселенные Траяном в пагах Паг – округ, сельская община ( лат .).
провинции Дакия, каждый год собирались за уставленными вином столами и поминали погибших товарищей. Начинались неизбежные в таких случаях разговоры, и в памяти оживали картины далекого прошлого. Звон железа, кривые дакийские мечи, посвист стрел и надежный локоть боевого друга.
Ни отчаянные вылазки, ни стойкость и самопожертвование не могли вернуть защитникам древней дакийской столицы утерянных позиций. К исходу второго дня римляне завладели юго-западным предместьем. Дома, сараи, заборы приходилось брать ценой крайних усилий. Дакийские женщины с коротко остриженными волосами дрались с закованными в броню захватчиками наравне с мужчинами. Солдаты убивали всех без разбора. И сами падали, пронзенные вилами, сбитые черепицей и камнем.
* * *
Децебал созвал Совет. Измученные вожди собрались во дворце. Многие еще не остыли после схватки. Могучие кисти мужей и пальцы юношей сжимали навершия испачканных кровью, иззубренных мечей. Децебал в диадеме и поясе Буребисты сидел на обычном месте. Суровый и гордый.
– Каково наше положение? – спросил он соратников.
– Плохо, – ответил План. – Города нам не удержать.
– На северной стороне римляне взошли в четырех местах. Я приказал всем оттуда уходить, – добавил Диег.
Децебал усмехнулся. Или то была гримаса безнадежности. Поднялся Сабитуй, вождь одного из колен костобоков.
– Я думаю, царь, сейчас не поздно предложить Траяну мир. Император потерял очень много солдат. Но он понимает, что потеряет еще больше, если продолжит продвижение. Мир на любых условиях!
Децебал внимательно посмотрел на каждого. Ни один из вождей не выдержал этого взгляда.
– Что молчите? Вы верите в то, что Траян пойдет на мир, когда до падения города остались считанные дни?
Все молчали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167