Машина спускалась вниз по холмам к Вероне.– Мы поедем через Милан, а потом в Геную, – сказал ей Франко; его голос теперь звучал по-другому, поверхностней, по-деловому. – Я сниму тебе номер в отеле на ночь.– А ты? – спросила она.– Я договорился, что меня подберет машина. Поппи поняла: он намеренно превращал себя в другого Франко – которого она не знала.– Хорошо, – ответила она слабо.Путь, который раньше пролетел, как мгновенье, теперь тянулся бесконечно. Пошел дождь, когда они добрались до Милана и остановились на ленч.– Черт возьми, – пробормотал Франко, нервно комкая ресторанную скатерть. – Из-за дождя мы опоздаем.Поппи отодвинула нетронутый завтрак и скорбно взглянула на него. Казалось, он не мог дождаться, когда окажется опять в своей крепости.Она беспокойно дремала, пока они ехали, чувствуя его рядом, но когда бы она ни открыла глаза, он смотрел на дорогу, погруженный в свои мысли.Она проснулась, вырвавшись из глубокого сна, когда неожиданно остановилась машина.– Мы почти уже в Генуе, Поппи, – сказал он. – Пора просыпаться.– Франко, – сказала она отчаянно. – Не могли бы мы… разве это невозможно…Ее руки рванулись к нему, и он крепко прижал ее к себе.– Не нужно, Поппи, – сказал он тихо. – Не нужно… Подумай о реальности. Пора проснуться.– Я люблю тебя, Франко, – прошептала она, зная, что это конец.– Спасибо, – сказал он просто.Она заметила, что рука его дрожала, когда он включил зажигание, и лицо его было потемневшим и потерянным.Франко хорошо знал дорогу, на которую нужно было свернуть, но из-за сильного дождя было трудно понять, где они находятся. Он ехал медленно, разглядывая местность; они опаздывали уже на час, и он знал, что его люди будут беспокоиться. Наконец он увидел огни фар впереди.– Вот они, – сказал он Поппи, полудремавшей возле него.Она вдруг вспомнила, что еще не попросила его помочь разыскать свою дочь; как-то все не было времени…Огни приближались, слепя глаза, конечно, Франко не мог видеть, куда он едет.– Разве они теперь не могут выключить фары – ведь они увидели нас? – спрашивала Поппи.А потом град пуль разнес лобовое стекло вдребезги, и Поппи потонула во мраке… ГЛАВА 58 Неожиданно зазвонил телефон, взорвав тишину, в которую была погружена вилла Кастеллетто. Майк взял трубку, но мыслями был все еще с Поппи и Франко. Он ожидал услышать Арию на другом конце провода.– Pronto, – сказал он, ощущая себя совсем итальянцем.– Господин Престон?Голос показался знакомым, но он не мог вспомнить его, и он нахмурился.– Да, Майк Престон слушает.– Это Пьерлуиджи Галли.– Галли! Но… – он неожиданно запнулся, чуть не сказав: «Я думал, вы в тюрьме».– Меня выпустили на поруки, – продолжал Пьерлуиджи. – Я позвонил в палаццо Ринарди, и Фьяметта сказала мне, что вы здесь. Мне хотелось бы поговорить с вами, господин Престон. К сожалению, мне не разрешается покидать виллу Велата, и поэтому я не могу приехать к вам, но я был бы очень признателен, если бы вы нашли время и приехали ко мне. Это не так далеко от вас.Брови Майка поднялись от удивления: во-первых, оттого, что они выпустили Пьерлуиджи на поруки – насколько он знал, у полиции нет других подозреваемых в деле об убийстве Клаудии; а во-вторых, после их не слишком теплого свидания в Нью-Йорке он не мог себе представить, что Пьерлуиджи может хотеть сказать ему.Он по-прежнему придерживался мнения, что Пьерлуиджи темная лошадка. Этот человек настолько скрытен, что мог бы с успехом подвизаться в качестве шпиона. Ну что же, если он хочет поговорить, Майк, конечно, готов послушать – даже если за окном была настоящая вьюга.– Объясните мне, как доехать, – сказал ему Майк. – Я приеду, как только смогу.Путь занял четыре часа по заснеженной дороге, и Майк совсем не спал – всю ночь он бодрствовал с Поппи, он замерз, устал и был голоден, когда, наконец, добрался до виллы Велата. Припарковав машину, он остановился на мгновение, глядя на дом.Он стоял под сенью покрытой снегом горы, ставни закрыты, на коричневой штукатурке выступила сырость; это было самое непривлекательное место, какое Майк только видел, и он подумал, может быть, Пьерлуиджи сменил одну тюрьму на другую.На звонок в дверь вышел сам Пьерлуиджи.– Никто больше не работает на этой вилле, – сказал он Майку со слабой сардонической улыбкой. – С тех пор, как умерла Клаудиа. Так что, как видите, мне приходится самому заботиться о себе.Майк взглянул на него и внутренне содрогнулся; он не ожидал, что они будут вдвоем, ведь, в конце концов, этот человек обвиняется в убийстве.– Не волнуйтесь, – спокойно произнес Пьерлуиджи. – Я не собираюсь убивать вас, господин Престон. Я просто хочу поговорить с вами.Он провел Майка в кабинет. Около одной из стен стоял большой письменный стол-бюро с крышкой на роликах; его ящики были выдвинуты, и повсюду лежали кучи бумаг.– Простите меня за беспорядок, но я все еще ищу доказательства, которые подтвердили бы обоснованность моих претензий, что я законный наследник Поппи Мэллори. Садитесь, господин Престон. Хотите выпить? Вам, конечно, нужно – после такого долгого пути. На улице сегодня так холодно, хотя, похоже, здесь внутри температура не выше!Он подбросил еще одно полено в дымный огонь, а Майк украдкой рассматривал его. Несмотря на то, что он недавно вышел из заключения, Пьерлуиджи был так же безупречно одет, как и во время их последней встречи: свежая белая рубашка, темный костюм, однотонный черный шелковый галстук… Траур по его сестре Клаудии? Но время, проведенное в тюрьме, оставило свой отпечаток: он похудел, безукоризненно сшитый костюм висел на нем, и руки его дрожали, когда он наполнял бокалы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109