— Кристиан, ты знаешь, я отношусь к тебе, как к брату, но ты на ложном пути. Он до добра не доведет.
— Я пойду на все, лишь бы заставить Дюплесси прекратить снабжать оружием агу Хусейна и его выродка. Должен ли я напоминать тебе, что сделал султан Хусейн с моими настоящими родителями? Неужели не знаешь, каким мукам подверг Мустафа мой народ?
— Нет, нет, успокойся… Но все равно то, что ты сделал, несправедливо. Тэмпл Лонгуорт виновата только в том, что родители ее богаты, а сама она пресыщенная красавица, которая сломя голову бросается в любую авантюру. Кристиан, она заслуживает лучшей доли. Она не имеет отношения к снабжению турков оружием.
Шариф внезапно поднялся.
— Не хочешь ли осмотреть мои конюшни? У меня появилось несколько новых жеребцов, которых мне не терпится показать тебе.
— Отлично, пойдем посмотрим.
Но беседа не прервалась. Двое друзей продолжали пылко обсуждать судьбу Тэмпл. Шонси умолял Шарифа освободить ее. Он уверял Шарифа, что если ее отпустить с миром, не причинив ей вреда, то она может не сообщать своей семье о похищении. В противном случае Тэмпл и ее семья окажутся в двусмысленном положении. Шариф отказывался даже обсуждать этот вариант. Он упрямо настаивал на том, что Тэмпл будет освобождена только после того, как ее дядя, Джеймс Дюплесси, прекратит поставки оружия проклятым туркам.
— Она прибудет в Багдад в точном соответствии с выработанным ею планом и ожиданиями семьи и снова отправится в погоню за удовольствиями, словно и не было в ее жизни этого похищения, — заключил Шариф.
— Тебя просто вздернут за это, — рассердился Шонси.
— Если будет на то воля Аллаха высокого, великого, — поставил точку в разговоре молодой шейх.
Тэмпл и Шонси стали друзьями. Более разговорчивый, чем его друг Шариф, Шонси выплескивал на довольную слушательницу многочисленные истории о времени, которое друзья провели в Оксфорде. Это он поведал Тэмпл, что после окончания университета они поклялись не прерывать дружбу.
— Конечно, мы встречаемся не так часто, как нам хотелось бы, — посетовал Шонси примерно через неделю после приезда.
В этот день Шариф был занят делами племени, а его друг и возлюбленная сидели в тени навеса и беседовали.
— Но хотя бы раз в два-три года нам удается увидеться. Шариф думал, что я приеду на два-три месяца позже, но я выбрался сейчас.
— Понятно, — пробормотала Тэмпл, вспоминая, как вел себя шейх в то утро, когда приехал Шонси. Только теперь она поняла, что Шарифу пришелся не по душе столь поспешный визит. Вряд ли Шариф хотел, чтобы Шонси знал о ее существовании, вернее, о том, что он совершил. Но Тэмпл решила пока не задавать лишних вопросов.
— Так Шариф навещал вас в Америке? — поинтересовалась женщина.
— Конечно. Раз в несколько лет он прилетает в Америку и проводит у меня на ранчо в Техасе несколько недель, а в следующий раз я навещаю его здесь, в пустыне, или в Изумрудном городе.
— В Изумрудном городе? — удивилась Тэмпл.
— Неужели Шариф не рассказывал вам об этом?
— Даже никогда не упоминал этого места.
— Он всегда был немногословен.
— Шонси, пожалуйста, расскажите мне об этом.
— Только не говорите ему, что я проболтался.
— Никогда в жизни, — пообещала Тэмпл.
Шонси ухмыльнулся и взъерошил волосы.
— Часть времени Шариф проводит в своем беломраморном дворце на берегу Средиземного моря.
— Вы смеетесь надо мной.
— Нет. Это небольшое прибрежное поселение, окруженное стеной и тщательно охраняемое. Это место и называется Изумрудный город. Его Изумрудный го род. Оттуда открывается вид такой красоты, что дух захватывает. Наверное, ему следовало бы поселить вас во дворце, вместо того чтобы… чтобы… — Шонси оборвал себя на полуслове, боясь, что и так наболтал лишнего.
Тэмпл потрепала американца по плечу и уставилась на него широко распахнутыми глазами.
— Так… вы все знаете? Знаете, что он похитил меня? Я уверена, что он все рассказал вам. Тогда скажите… почему? Почему меня держат здесь в заточении? Чего он от меня хочет? Когда он?.. — Подняв глаза, Тэмпл заметила, что к ним приближается шейх. — Вряд ли ему понравится, что я расспрашивала вас. Не говори те ему ничего, хорошо? — торопливо проговорила она.
— Ни слова.
И он выполнил обещание.
Огромный, неуклюжий говорливый техасец с копной соломенных волос и изящный молчаливый шейх были прямой противоположностью друг другу. Тем не менее они дружили и, как дети, радовались встрече.
Поэтому Тэмпл удивилась, заметив, что с каждым днем настроение шейха ухудшается. Друзья отдалялись друг от друга.
Глава 32
— Гром и молния, Тэмпл! — воскликнул как-то вечером Шонси, когда она — в который уж раз — обыграла его в шахматы.
Наступала полночь. Шонси сидел на диване и расставлял фигуры в надежде получить реванш. Тэмпл сидела перед невысоким столиком эбенового дерева, опершись на локоть. Шариф курил свои излюбленные сигары за пологом шатра. После обеда, который закончился больше чем два часа назад, он несколько раз выходил и снова входил, остерегаясь оставлять Шонси наедине с Тэмпл.
Через минуту он снова вошел в шатер и плюхнулся на диван. Закинув ногу на ногу, он с раздражением следил за тем, как непринужденно болтали Шонси и Тэмпл. Щечки Тэмпл порозовели, глаза лучились удовольствием. Сегодня она надела зеленое шифоновое платье, которое очень нравилось Шарифу. Цвет платья удивительно подходил к ее изумрудным глазам и светлой коже. Однажды, когда они занимались любовью, он шепнул ей на ушко, что не следует носить другие одежды. И она послушалась.
Шариф скрипнул зубами, глядя, как Тэмпл склонилась над доской.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68