– Он твердо намерен украсить меня бриллиантами, словно жену индийского раджи. Он утверждает, что я в его глазах – императрица и заслуживаю самого необыкновенного.
– О Боже, – сказала миссис Мэшем, выпучив рачьи глазки.
Похоже, она впитывала каждое слово Мэдди, чтобы потом повторить их в тех домах, где ее примут. А Мэдди уже не могла остановиться:
– Он, наверное, привезет и изумруды, и рубины.
– А возможно, и жемчуг, но, ни в коем случае не нефрит, не ляпис-лазурь и не кораллы, – вставила Фелисити. – Леди Уэллер не пристало носить ничего такого, что считается обычным.
Миссис Мэшем потрогала коралловые бусы у себя на шее.
– Понимаю. Я полагаю, что в скором времени вы отправитесь в Лондон, чтобы одеться по последней моде?
– Да, если эта мода мне подойдет, – небрежно сказала Мэдди.
– Ну, мне пора, – сказала гостья. – Я уверена, у вас много дел. А мне еще по дороге домой надо заехать в несколько мест.
– Тогда до свидания.
Фелисити тоже встала, а Бесс проводила миссис Мэшем к выходу.
– Я, оказывается, страшный человек, – со смехом сказала Мэдди, когда они с Фелисити остались одни.
Вдова тоже засмеялась, но почти сразу посерьезнела.
– Те, кто вас знает, не поверят чепухе, о которой она будет рассказывать. Но, Мэдлин, если цыгане действительно ушли…
– Кто этот лохматый человек? Я тоже это отметила. Подумать только, иногда миссис Мэшем может сказать что-то полезное! Вы считаете, что это тот же человек, которого вы видели в окне своего дома до пожара?
– Не знаю, но совпадение меня пугает. Может, мне стоит поискать, не сдается ли другой дом, куда бы я могла переехать?
– Вы помните, что об этом сказал папа. Ему нравится, что вы у нас. Он утверждает, что вы играете в шахматы ничуть не хуже Эйдриана, что вы прекрасная собеседница и что вы гораздо красивее моего мужа, хотя по этому вопросу позвольте мне иметь немного другое мнение.
– Ваш отец слишком добр. Я всего лишь пыталась помочь ему не скучать, когда лорду Уэллеру пришлось уехать. Я не думала, что…
– Да ведь это прекрасно, что вы так хорошо ладите, Фелисити. Если вы опять поселитесь в уединенном месте, папа будет о вас беспокоиться. Мне очень нравится ваше общество, а Эйдриан хочет, чтобы в доме было больше людей. Так что не убегайте…
– Я, конечно, вас не оставлю. – Казалось, эта мысль ее испугала. – Вы ведь так много сделали для меня, так помогли! Просто дело в том, что я не хочу навлечь на вас еще большие неприятности…
– Каким же образом?
– Если… – Фелисити сжала руки. – Это сложно объяснить. Когда я получу известие от своего кузена, я буду знать наверняка. Тогда я расскажу вам свою историю, Мэдлин. Я не хотела вас обманывать, поверьте. – После этого загадочного заявления Фелисити повернулась и побежала наверх, в свою комнату.
Мэдди осталась, и ее мысли, как обычно, вернулись к Эйдриану. Где он будет сегодня ночью? Остановится в гостинице или будет ночевать в лесу, преследуемый этим безумным человеком? «Ах, дорогой! Какой же это странный и печальный брак!»
Мэдди почти забыла, что их союз задумывался как ширма, чтобы спасти ее имя и репутацию. А теперь у нее настоящий брак, и титул, и богатство в придачу. А еще у нее будет – если все пойдет хорошо – здоровый ребенок – частичка Эйдриана, которая всегда останется с ней. Эта мысль согревала сердце.
Может быть, это будет мальчик, с таким же красивым лицом, как у его отца, или девочка с темными, как у него, волосами и чистой кожей? Мэдди отдала бы все, кроме ребенка, чтобы только вернуть мужа.
Спустя неделю после отъезда Эйдриана Мэдди и Фелисити отправились в деревню, чтобы купить ниток и заглянуть на почту – справиться, нет ли для них писем. Последние несколько дней прошли спокойно, и Мэдди надеялась, что все неприятности позади. А еще она надеялась получить весточку от Эйдриана. Даже короткая записка, что у него все в порядке, успокоила бы Мэдди.
К сожалению, по почте не пришло ничего, кроме счетов для отца. Однако Фелисити получила письмо. Почтмейстер посмотрел на нее с любопытством, так как вдове редко приходила корреспонденция.
– У вас появился поклонник, а, миссис Барлоу? – игриво спросил он.
– Прекрасная погода, не правда ли? – был ее ответ.
Они вышли на улицу, и Фелисити, взломав восковую печать, развернула лист. Ей пришлось остановиться, чтобы прочесть письмо, написанное убористым почерком.
– О Господи, – пробормотала она, – этого я и боялась. Мэдлин, нам надо возвращаться домой. Я должна поговорить с вашим отцом. Я очень сожалею, но мне, по всей видимости, придется покинуть деревню.
– Почему? – спросила Мэдди, но увидела, что несколько женщин остановились возле них и с любопытством ожидают ответа Фелисити. – Вы правы, мы не можем разговаривать здесь.
Сложив почту в корзинку, где уже лежали мотки ниток, подруги направились в сторону дома. Мэдди не терпелось услышать, отчего, читая письмо, подруга нахмурилась и на ее лице появилось выражение озабоченности.
Они уже отошли на порядочное расстояние от деревни, когда Мэдди почувствовала какой-то дискомфорт – будто кто-то за ней наблюдает. Она почти физически ощущала на своей спине чей-то взгляд.
Она окликнула шедшую впереди Фелисити и спросила, чувствует ли она то же самое.
– Вам не… – сказала Мэдди, но ее перебил какой-то резкий звук. Перед ними на землю упало несколько зеленых веток.
Фелисити вскрикнула. Мэдди вдруг все поняла.
– Бежим! – крикнула она и, схватив подругу за руку, потащила ее за собой через рощицу в надежде, что деревья помешают стрелявшему прицелиться.
К счастью, подруги уже были почти у самого дома, а Мэдди с детства знала в этой роще каждую тропинку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75