– Как прошла учеба в Цитадели? – спросил отец, передав мне бокал с фруктовым коктейлем.
На званом приеме я почти не пил – два кубка вина по-прежнему были для меня пределом.
– Мне понравилось.
Я вкратце описал те дисциплины, которым обучался. Чтобы не огорчать родителей, я не стал рассказывать им о планах Палатины и о споре с Юкмадорием – тем более что ректор в своей злобной записке не осуждал меня за возвращение домой.
– Значит, ты маг, – подытожил Элнибал.
Я думал, он удивится, но не тут-то было. Меня это немного огорчило. Мне захотелось узнать, почему его не впечатлили мои магические способности.
– Ты предполагал такую возможность?
– Я знал, – ответил он. – Я всегда это знал.
– Равенна тоже маг? – спросила мать.
– Да. А как ты догадалась?
– Она использовала теневое зрение. Когда я обучалась в Цитадели, одна из моих подруг демонстрировала мне свои магические таланты. Благодаря ее урокам я улавливаю особые вибрации, которые возникают, когда кто-то использует магию Тени. Насколько она сильна?
– Я думаю, что Равенна сильнее меня.
Мои родители переглянулись. На их лицах появилась тревога.
– Отец, ты всегда говорил, что нашел меня среди руин какой-то деревушки. Скажи, это действительно так? Теперь ты можешь открыть мне правду.
– Я скрывал от тебя истину, – ответил Элнибал. – Она так необыкновенна, что я решил раскрыть ее тебе только после того, как ты побываешь в Цитадели.
– Палатина утверждает, что она кузина императора. Та самая, которую якобы убили полтора года назад.
– Возможно, девушка права. Вы с ней очень похожи. Катан, я расскажу тебе сейчас нечто такое, что ты не должен открывать никому – даже твоим настоящим родственникам.
Элнибал нахмурился и потеребил одну из кисточек, свисавших с подлокотника кресла.
– Двадцать лет назад я служил в легионе наемников на Тамарине. Мы охраняли от набегов один из кланов Восточного Архипелага. Как-то раз, получив краткосрочный отпуск, я, Моритан и Кортьерес отправились в Рал Тамар. У нас было четыре свободных дня, и мы решили перепробовать вино во всех тавернах города.
Я пытался представить отца молодым и пьяным, но мне это не удалось.
– Однажды вечером мы задержались в какой-то забегаловке и вышли оттуда около двух часов-ночи. Мало того, что мы попали под ливень, по пути домой нас еще угораздило ввязаться в стычку вооруженных людей.
Я остановил отца и предложил ему использовать метод, которому научил меня Юкмадорий. Элнибал кивнул, выражая согласие. Данный метод позволял магу переносить чужие воспоминания в свой ум. Не прошло и мгновения, как я оказался в Рал Тамаре, каким он был двадцать лет назад.

Трое друзей, покачиваясь, брели по мокрой мостовой. Свернув на одну из улиц, они увидели троих мужчин в белой форме гвардейцев. Они сражались с четырьмя жрецами в красных мантиях. Дождевые лужи почернели от крови. На брусчатке лежали две фигуры в белом.
Один из гвардейцев в отчаянии позвал на помощь. Элнибал, Моритан и Кортьерес обнажили мечи. Они напали на жрецов – не очень расторопно и ловко, так как были сильно пьяны. Через минуту окликнувший их мужчина упал, сраженный острым клинком. Однако прибытие трех новых бойцов изменило ход сражения. Двое сакри были убиты, третий, прижимавший к груди какой-то предмет, бросился бежать. Отец помчался за ним, втр время как Моритан и Кортьерес остались, чтобы разобраться с последним из жрецов. Элнибал едва не поскользнулся на мокрых каменных плитах. Тем не менее он быстро настиг убегавшего и сбил его с ног. Сверток выпал. Из-под грубого одеяла торчал кончик зеленого шелка и виднелось личико младенца. Я понял, что смотрю на самого себя. Это было незабываемое ощущение.
– Так ты похититель детей? – свирепо прокричал отец.
Ответа не последовало. Элнибал пронзил жреца мечом и, взяв меня на руки, вернулся к остальным. Последний гвардеец сидел на земле. Он был ранен в живот. Рядом лежали тела четырех его товарищей и трех сакри. Мне показалось, что на груди умиравшего мужчины виднелась эмблема с серебряным дельфином. Но свет уличных изоламп не позволял рассмотреть деталей. К тому же плащ гвардейца был залит кровью.
– Кто этот ребенок? – спросил его отец. – Ты знаешь, кто он?
Мужчина умирал.
– Меня зовут Бителен. Я из клана Салассы. Этот ребенок…
Кровь хлынула из его рта, и Моритан беспомощно развел руками. Однако гвардеец не желал сдаваться смерти.
– Кто вы? – прошептал он.
В его горле клокотала кровь. Дыхание вырывалось из груди с надсадным хрипом.
– Элнибал. Эсграф Лепидора.
– Лепидор? Где это?
– В Океании. Ты хочешь о чем-то попросить?
Человек в гвардейской форме нащупал дрожащей рукой медальон и вытащил его из-под рубашки. Когда он сорвал его с цепочки, кровь потекла из раны так сильно, что Моритан уже не мог остановить ее, прижимая плащ к животу мужчины. Морщась от боли, раненый протянул медальон отцу. Его лицо стало мертвенно-серым.
– Ты узнаешь этот предмет?
Я не узнал, но Элнибал ответил:
– Да. Это фетийская судейская печать.
– Я главный казначей. Прошу тебя… Поклянись мне, что ты воспитаешь мальчика как собственного сына и никогда не расскажешь Сфере о тайне его рождения.
Глаза Кортьереса расширились, но мой отец взял медальон и заверил умиравшего мужчину:
– Клянусь тебе в этом.
Смертельный приступ кашля сотряс тело фетийского казначея. Он повалился на мокрые камни и открыл было рот для крика, но из его горла лишь вылился новый густой поток крови. Мужчина выгнул спину и прохрипел:
– Его зовут Катан…
Последняя конвульсия оборвала нить жизни. Отец повернулся к друзьям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150