– Вы думаете, вам удастся удержать нас здесь? Ошибаетесь! Во внешнем мире мы можем применить силу ереси на деле. Но это идет против ваших драгоценных планов! Мы знаем, в чем они состоят! «Либо я использую их, либо никто не использует.» Неужели наследники Кэросия выродились в беспомощных трусливых стариков? Неужели они только и могут, что прятаться в цитаделях и тихо перемывать косточки Сфере? Вполне вероятно, что Катан имеет родство с императором. Но разве вы способны получить от этого пользу? Нет, Юкмадорий! Наши жизни не предназначены для бесцельного ожидания светлого будущего. Мы рождены для действий! Завтра вы проводите нас в путь и пожелаете удачи в плавании на «Призрачной звезде». И даже не пытайтесь лишить нас магии!
Юкмадорий привстал и открыл рот для гневной тирады. Его лицо покраснело от ярости. Казалось, он хотел наброситься на нас. Внезапно он махнул рукой и опустился в кресло. Ректор выглядел побежденным и больше обычного старым.
– Уходите! – обиженным и сердитым тоном вымолвил он.
Мы повернулись и вышли, не оглядываясь. Равенна ехидно усмехнулась и положила руку на мое плечо. Жаль, что я не видел при этом лица Юкмадория. Закрыв дверь, мы зашагали по коридору. Зайдя за угол, Равенна Жестом велела мне ждать, а сама на цыпочках вернулась обратно. Через некоторое время она вновь присоединилась ко мне.
– Сидит и не двигается, – с удовлетворением сказала она.
– Почему он сдался?
Мы направились к крепостным воротам. За ними на травяной поляне уже горел костер и шла прощальная вечеринка.
– У него не хватает воли, чтобы настаивать на своем, – ответила Равенна. – Так уже бывало несколько раз. Вот почему я оказалась на корабле, который атаковал вашу манту. Юкмадорий не хотел брать меня с собой, но я настояла. В конце концов он уступил.
– Что, если он попытается оставить нас на острове?
– Вряд ли, – уверенно сказала она. – Но если Юкмадорий задумает помешать нам, мы должны быть готовы к этому.
– Как насчет Кламаса и остальных?
– Они одобрят любое решение ректора. Если он согласится отпустить нас, то и Кламас не будет возражать. Катан, почему бы нам не поучаствовать в вечеринке? Я провела в Цитадели два года, и это моя последняя ночь на острове.
– Я слышал, они принесли туда лучшее вино.
– Надеюсь, не поскупились. Так было и в прошлом году.
Мы остановились и посмотрели друг на друга. Она слегка склонила голову набок. На ее лице появилось серьезное и немного загадочное выражение.
– Спасибо, Катан. Я ужасно вела себя с тобой и теперь прошу прощения. Но тебе ведь нравилось ссориться со мной, не так ли?
Вот и все извинения, что я получил от нее. Впрочем, у меня больше не было обиды на девушку. Я понял, что она и Палатина говорили правду: мне нравилось состязаться с ней в острословии. Да и вообще, я каким-то образом привязался к этой девушке.

Вечеринка шла полным ходом. На краю поляны играла группа менестрелей, нанятая на одном из ближайших еретических островов. Ветви деревьев были украшены разноцветными фонарями. На шестах и треножниках горели факелы. Справа от костра располагалась площадка для танцев; слева установили длинный стол с вином и закусками. Взяв по кубку, мы пошли искать Палатину.
Найти ее не составляло труда. В мерцающем свете факелов я увидел огромную фигуру Лиаса. А где был Лиас, там следовало искать и Палатину. Рядом с ней сидели Микас и Гаити. Несмотря на то, что вокруг нее постоянно увивались мужчины, никто из них не мог претендовать на нечто большее, чем дружеские отношения.
Они увидели нас и замахали руками. Равенна обняла меня за плечи, и, к моему смущению, это вызвало всеобщее веселье. Я не энал чем объяснялся ее жест симпатии – победой над Юкмадорием или желанием показать остальным, . что мы помирились.
– Неужели вам удалось? – шагнув к нам, спросила Палатина.
– Завтра мы отплываем вместе с вами!
Гаити вскинул в воздух кулак. Лиас радостно заулыбался. Микас поднял кубок.
– Предлагаю тост! За Катана и Равенну!
Они громко и весело поздравили нас с исполнением желаний и вскоре среди смеха, разговоров и шуток мы забыли о формальностях, Сфере и прочих делах, творившихся в мире. Палатина чувствовала себя превосходно. Никто бы не сказал, что неделей раньше она упала с утеса. Ее общительное и скромное поведение ничем не выдавало в ней женщину, которая чуть больше года назад считалась надеждой фетийских республиканцев. Лиас несколько часов готовил Гаити к вечеринке. Теперь он уговаривал его пригласить на танец какую-нибудь девушку. Сам он танцевал без устали, меняя партнерш одну за другой. Палатина тоже веселилась с парнями, хотя было видено, что она относилась к ним одинаково равнодушно. Я переживал блаженное счастье и тихую печаль. В этот вечер мы прощались со многими друзьями – Лиас, Микас и Персея отплывали на других кораблях, которые направлялись в Калатар и Кэмбресс. При нормальных обстоятельствах, возможно, прошли бы годы, прежде чем кто-то из нас встретился бы вновь. Однако план Палатины требовал участия каждого еретика. Так что при удаче через пару лет мы снова могли увидеться друг с другом.
Я потанцевал с Персеей и девушками, которых хорошо знал, затем пригласил на медленный танец Равенну. Несмотря на гибкость и проворство, я был плохим партнером. Она танцевала намного лучше меня и тактично не замечала моих неуклюжих движений. Я даже пожалел, что музыка так быстро кончилась.
Вечеринка проходила в атмосфере доброжелательности и ностальгии по совместно прожитым в Цитадели дням.
Мы с Дарием прежде постоянно ссорились – но тут обменялись хвалебными тостами и поклялись забыть былую враждебность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150