Услышав мой вопрос о нынешнем императоре, он нахмурился.
– Ты должен понять, что Тар'конантуры легко превращаются в плохих и хороших людей. Даже пара близнецов может оказаться зеркальной противоположностью друг друга. Оросий… – Он задумчиво посмотрел куда-то вдаль и тихо продолжил: – Оросий не имеет права на имя Тар'конантуров. Его отец отличался бесхребетной уступчивостью. Но сын превзошел отца во всех худших и отвратительных качествах. Он предатель и трус, забывший о своих обязанностях. Оросий превратился в чудовище. С каждым годом он становится все более опасным человеком, хотя мог бы стать великим правителем.
– Я никогда не слышала, чтобы его называли трусом, – заметила Равенна.
– Есть несколько видов трусости. Оросий решил, что он не связан теми правилами, которые оставили для нас наши предки. Он считает, что сан императора освобождает его от морали.
В голосе Танаиса зазвучали нотки презрения. Казалось, что он с трудом выносил само существование Оросия.

Гамилькар сдержал обещание и вернулся в Лепидор, привезя нам последние вести из Танета. К моменту его отплытия из Экватории ультиматум, посланный отцом, еще не дошел до лорда Форита. Однако Барка сообщил нам не менее интересные новости. Дом Кэнадрата объявил Фориту войну, обвинив его агентов в противоправных действиях. Кэнадрат был другом нашего покойного короля, и я вновь задумался о возможной причастности Форита к отправке наемных убийц.
Потягивая вино в одной из уютных гостиных, Гамилькар рассказывал отцу о переменах в хэйлеттитской империи. Он заметно помолодел с момента нашей первой встречи, хотя сохранил озабоченный вид. Дом Барки снова начал развиваться. После нескольких лет застоя его финансовое положение значительно улучшилось.
– Реглат Ишар объявил войну Кемарии. Он повел армию на это последнее независимое государство и за двадцать дней одержал победу. Ему потребовалось выиграть только одну решающую битву. Теперь к югу от Танета вся территория принадлежит хэйлеттитской империи. Однако наш Совет так ничего и не предпринял. Люди, подобные Фориту, скорее умрут, чем отдадут часть своих прибылей на укрепление оборонительных сооружений. Они ерены, что несколько миль открытой воды обеспечат Танету неуязвимость.
– А вы так не считаете? – спросила Равенна.
– Честно говоря, я скептик. Если Ишар возьмет Мэлит или Юкхаа, наши приграничные города, то хэйлеттиты получат доступ к гаваням. Многие из них не знают, как выглядит море, но я уверен, что они быстро научатся управлять парусами. В природе нет такого явления, как неприступный город.
– Сколько времени понадобится Ишару, чтобы напасть на Танет? – спросила Палатина.
– Год уйдет на взятие Мэлита и Юкхаа. Затем лет пять они будут готовиться к штурму Танета. Но удастся ли это Ишару… я не знаю. Насколько мне известно, он не имеет опыта морских боев.
– Хэйлеттиты могут нанять профессионалов, – сказала Палатина. – Так поступил Таонетар.
– Это не совсем правильное сравнение.
– Зато верное. Таонетарцы поначалу тоже не имели флота. Однако вспомни, как быстро они завоевали половину мира.
– Танетян может спасти только новый Священный Поход. Премьер Лечеззар планирует послать Ишара либо на Архипелаг для великой чистки в Калатаре и Фетии, либо против союза еретических кланов в Хуасе. Поход может начаться через пару лет, когда Премьер уже не сможет решать проблемы на Архипелаге и гасить недовольство в Хуасе. Тем не менее, если ситуация ухудшится…
– Лечеззар хочет позаимствовать Ишара у короля королей? – спросила Палатина. – Я еще не слышала об этом.
– Значит, Архипелаг ожидают новые беды, – констатировала Равенна. – От кого вы узнали об этом?
– От моего бывшего опекуна. Он живет в Священном городе. Недавно этот человек навестил меня в Танете. В свое время я учился в монастырской школе, поэтому он считает меня сторонником Лечеззара. Одним словом, он говорил со мной вполне откровенно.
– Ваш опекун из Сферы? – привстав с софы, спросила Равенна. – И вы посещали монастырскую школу?
– Это еще не означает, что мне нравится политика жрецов, – бесстрастно ответил Гамилькар. – Вы тоже жили в Техаме. Но разве вам по душе Таонетарная война?
Равенна печально опустилась на подушки.
– Можешь поделиться сведениями, которые он сообщил тебе? – спросила Палатина.
– Я не сплетник, и мне не хочется обманывать его доверие без всякой выгоды.
Гамилькар был танетянским торговцем. Я напомнил себе, что доверять ему не следовало. В этот миг зазвонил дворцовый колокол, и мы, прервав беседу, отправились на ужин.

Вечерний прием пищи проходил в большом зале. В честь Хэйликара, Танаиса и двух друзей из городского Совета отец велел принести из подвалов лучшее вино. Пир начался непринужденно и весело. Я несколько раз обращался с вопросами к Летиену, который сидел справа от меня, но он казался задумчивым и был крайности неразговорчив. Танаис все чаще и чаще посматривал на Элнибала.
Заметив признаки тревоги на лице Летиена, я попытался понять причину его беспокойства. Массивная фигура полководца закрывала от меня отца. Мне пришлось встать с кресла. В это время к столу подошел виночерпий. Граф всегда пил белое вино. Синее ему не нравилось, поэтому слуга наполнял его кубок из отдельного кувшина.
Я с ужасом разглядел серое лицо отца. Его руки дрожали. На губах пузырилась пена. Оттолкнув кресло в сторону, я метнулся к нему. В зале наступила зловещая тишина.
Ее прервал Атек.
– Мой лорд, что с вами? – спрбсил он отца. Элнибал покачнулся в кресле и повалился на пол.
– Яд! – проревел Танаис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150