Вам, ребятки, придется запастись терпением — вы узнаете их только после наступления совершеннолетия. Самое гнусное — Софи оказалась женой графа. До чего ж бессовестный тип — сперва ругает все и вся, потом нанимается на службу и мечтает переспать с женой своего благодетеля! Тьфу!
— А если это любовь? — мечтательно произнесла Танька.
— Есть такое понятие, как порядочность. Откуда у вас, молодые люди, это повествование?
— Из семейного архива. — Комментарии Петькиного деда раздражали, и я решительно добавила — Этот тип, равно как и Софи — графиня София Вольская, имеют прямое отношение к моему роду.
— Барышева, ты что — графиня, — Панкратова смотрела с восторгом и недоверием, — и все это время молчала. Могла бы Кольке Потоцкому нос утереть, он всех достал своими дворянскими корнями.
Я предпочла промолчать, а Петр Филимонович невозмутимо продолжал:
— Началась чертовщина. Софи, которую твой родственничек ласково величает Diavolessa (дьяволица — ит.), открыла какие-то врата… не пойму. Вход в бездну, что ли. Дальше совсем непонятно — при чем здесь живопись, творчество, создание миров? Демоны оживили картины… Бред!
Из-за спины Петра Филимоновича я увидела начерченный на странице дневника лабиринт:
— Что говорится об этом символе?
— Посмотрим. Молодой человек пишет примерно следующее, почти дословно: "Я даже не знаю, что на самом деле означает этот знак. Начертанный на обломках египетских древностей, он отпечатало в глазах навсегда. Мне не дано забывать увиденное. Моею волей он стал символом и ключом к созданному миру кошмаров. Главное — желать. Это приходит через душу. Я мог бы выбрать что угодно — рисунок, цветок слово, созвучие нот, не важно, ритуалы вторичны. Только воля человека впускает в мир Хаос. Эти видения с детства преследовали меня. Я пытался отобразить их, но тщетно. Из-под руки выходили жалкие подобия живших в моем мозгу образов. Софи дала мне силу. Избавила от муки неудовлетворенности. Холсты были мертвы, но теперь я мог творить новую, живую Вселенную…" — Петр Филимонович замолчал. Меня поразила, легкость, с какой он переводил знакомый текст. Похоже, Петькин дедушка вошел во вкус. — Да… сперва любовные похождения, потом заумные рассуждения. Уверен — этот парень плохо кончил
— А дальше?
— Дальше, Виктория, в том же духе. Я плохо понимаю. Тут в основном рисунки, рисунки. Он пишет о демонах с красными глазами, пыльных мертвецах, способных видеть сквозь землю и проходил через нее. Надо же — пыльные мертвецы! Да еще и подслеповатые, способные различать только яркие цвета. Целый паноптикум — демоны, монстры, и у всех одна забота — погубить наш мир. Ему бы сценарии в Голливуд, писать. По-моему, ребятки, парень знаком с белой горячкой не понаслышке. Был у меня один приятель, механик с "Лиры", дельный мужик, толковый, но запойный. Стоило ему напиться, как начиналось веселье — xapи волосатые с хоботами вместо носов мерещились, а последнее время все русалка, говорит, доставала, неземной красоты, но вся от головы до хвоста синяя, звала и звала к себе. Ну, он и пошел с шестого этажа.
— То есть с помощью магической силы Софии этот художник воплотил свои видения в реальность?
— Не увлекайся, Петр. Где твой здравый смысл? Парень просто свихнулся и возомнил себя богом. На самом деле не было ничего. Сто пятьдесят лет прошло, а солнце как светило, так и светит. Где эти демоны, которые якобы разбрелись по Земле? Знал бы — не стал переводить!
— Но Петр Филимонович, пожалуйста, дочитайте. Это очень важно.
Он пропустил несколько страниц, ткнул пальцем в текст:
— Зло несовершенно, в нем можно найти трещинку. — Я чуть не вскрикнула от неожиданности. Именно так говорил Незнакомец в Черном, а Петр Филимонович продолжал чтение: — Поэтому он< попало в ловушку. Я создал этот кошмарный мир, задал правила игры и потому знаю, как одержать в ней победу. Но демоны с каждым часом набирает силу, все труднее противостоять им… — старик перевернул страницу, теперь этот псих кается, молит о заступничестве Деву Марию. Поверьте мне, ребятки — это похмелье. Ого! Красотка Софи беременна. Допрыгались. Далее следуют рассуждения о спасении и искуплении. Все, bast; (довольно, хватит! — ит.)! Выражаясь простым итальянским языком — fmita la commedia (представление окончено — ит.). Петр, у меня на верстаке коробочка, принеси таблетки. Давление скачет.
— Петр Филимонович, миленький, продолжайте, прошу вас. Смотрите, у меня на шее тот самый амулет с лабиринтом. Это тайна нашего рода, только вы можете ее раскрыть. Читайте же, читайте…
Он нехотя открыл дневник
— Захлопнуть дверь, значит, что-то стереть, смытъ — пусть будет так. Фраза обрывается. Если ты не ошиблась, Виктория, амулет на твоей шейке сделан руками этого чокнутого парня. Безделушка якобы оберегала Софи и ее дочурку от демонов. Только графине он не помог. Она погибла — как, не написано. Кстати, наш приятель узнал об этом только в Петербурге. Можно предположить, что до этого его вышвырнули из усадьбы. Поделом. Далее — три страницы рыданий и терзаний. Впрочем, такие психопаты всегда найдут, чем утешиться. Оказывается, душа Софии осталась жить в портрете. Он смотрит на него ночи напролет разговаривает и поливает слезами. Новая напасть — ему повстречался человек с красными искрами в глазах, что означает — пожертвовавшая своей жизнью Софи не смогла победить зло. Все пошло по второму кругу демоны, ожившие трупы.
Петькиному деду было худо. Помедлив, он заговорил вновь. Его взгляд был неподвижен, направлен куда-то вдаль:
— Теперь они преследуют меня. Они вернулись — демоны с красными глазами, нежити из праха… Они повсюду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52