Наступило долгое молчание.Наконец она сказала:— Ты меня не любишь.— Нет, люблю.Снова тишина.Затем раздался женский голос:— О! Да! Боже, да!— Черт, — в сердцах сплюнул Реган. * * * Эндрю Фавиола выяснял у Парикмахера Сэла, откуда взялось чертово кольцо. Реган и Лаундес внимательно слушали. Фавиола не терял времени даром: сегодня, в пятницу, прошло всего лишь два дня с тех пор, как они впервые услышали о краденом кольце.— Хорошенькие подарки ты делаешь, Сэл, — говорил он. — В следующий раз не забудь предупредить меня, что твой подарок в розыске, и я тогда не стану...— Эндрю, постой, — взмолился Сэл. — Я же не знал, что оно в розыске.— Какой пустяк! Всего лишь Бостонский музей!— Кольцо досталось мне по случаю, откуда мне было знать, что кто-то спер его из музея?— Кстати, а каким образом оно тебе досталось?— Ну каким образом достаются вещи? Честно говоря, я полагал, что оказал тебе услугу, Эндрю, когда подарил тебе такое замечательное кольцо. Согласись, оно совсем необычное. Я никогда не видел такого абсолютно черного кольца, а ты?— Где ты его взял, Сэл?— Есть один типчик, некто Риччи Палермо, два-три года назад он работал у меня на сборе процентов, а потом капитально подсел на иглу. Я бы не доверил ему старушку перевести через улицу, но он поплакался мне в жилетку, я расчувствовался и одолжил ему штуку где-то в прошлом месяце. Естественно, гаденыш пропускает два платежа, я его нахожу, и он предлагает мне кольцо и автомат — уж не знаю, где он их добыл. Я говорю: не грузи меня своими проблемами, я не скупщик краденого. Девять сотен...— Так ты, выходит, знал, что кольцо краденое?!— Нет, что ты. Я его просто «опускал». Пусть думает, что я считаю кольцо краденым. Автомат мне понравился, а кольцо — ну, сам видел, какое-то черное, ржавое, что ли? Значит, он должен мне штуку плюс проценты за две недели. Всего выходит тысяча сто два доллара и пятьдесят центов, а он предлагает мне колечко и «узи» за все. Я говорю: кольцо засунь себе в задницу, «узи» я забираю в уплату за проценты, а ты мне по-прежнему должен штуку. Кольцо же выглядит так, будто его на помойке нашли, верно? А он мне начинает петь, что оно очень ценное, какая-то древнеримская старина, второй или третий век, — ну, я тебе уже рассказывал, когда дарил его. Он сказал, что по сатиру и птице можно точно определить, что оно сделано в Риме. А я что — откуда мне знать?— Оно греческое.— Ну, греческое, какая разница. Я говорю: «Лады, беру кольцо за проценты на неделю вперед, но штуку ты мне все равно должен». На том мы и разошлись. Иными словами, я получил автомат за стольник с мелочью и кольцо за полтинник. Но оно очень красивое, Эндрю, согласись. Особенно когда привыкаешь, что оно выглядит ржавым...— Таким образом, ты подарил мне кольцо, которое какой-то наркоша Риччи Палермо спер откуда-то...— Эндрю, но я же не знал, что оно «горячее», мамой клянусь!— ...а потом моя знакомая относит его в ювелирный магазин, чтобы узнать, из какой части Римской империи...— Да, он сказал, что оно римское.— ...и оно возвращается ко мне, но уже как греческое кольцо, украденное из Бостонского музея. Еврей — владелец магазина — говорит ей, что кольцо краденое. Если бы он захотел, он мог бы сообщить в полицию, Сэл! Колечко твое в розыске, понимаешь? Ты едва не навел на меня полицию из-за своего поганого краденого кольца!— Я не знал, что оно краденое.— Ты наводил справки?— Нет.— А откуда еще, по-твоему, у наркомана может очутиться древнегреческое кольцо второго века до нашей эры...— Он сказал, что оно римское.— ...если он его не спер? Объясни мне, Сэл.— Я не знаю, где он его взял. Я не спрашивал. Откуда у него автомат, я тоже не спросил.— А где автомат теперь?— Уже ушел.— И его тоже проследят до моего порога?— Никто ничего не проследит, Эндрю.— А ты уверен, что этот автомат не проходит по какому-нибудь мокрому делу?— Он уже в Африке, так что пусть он тебя не беспокоит.— Если я правильно тебя понял, беспокоиться мне надо только о кольце?— Ни о чем тебе не надо беспокоиться. Никаких проблем, Эндрю, поверь мне. Автомат далеко, а кольцо я заберу. Так что не волнуйся, хорошо?— И больше никогда не приноси мне ничего «горячего»!— Я не знал, что оно «горячее». Но тем не менее извини.— Если хочешь, чтобы полиция выходила на тебя, — пожалуйста. Но меня прошу сюда не вмешивать.— Извини, Эндрю, я же понятия не имел.— На вот, забирай свое дерьмовое кольцо.— Спасибо. Мне очень жаль, честное слово.— Ты должен мне пять штук.— Что?!— Пять штук, Сэл. За кольцо.— Что ты имеешь в виду?— Оно стоит пять штук. Во столько его оценил тот еврей, и столько я за него хочу. В качестве компенсации за моральный ущерб.— Ну послушай, Эндрю, дай мне...— Пять штук, Сэл. К завтрашнему утру.— Эндрю, ну...— Чтобы я смог купить кольцо без истории.— Но я же правда не знал, что оно...— До свидания, Сэл.— Господи. * * * В субботу утром пошел снег, и шел не переставая до середины воскресенья. Все кругом кричали о «самом обильном снегопаде столетия», хотя в детстве ей доводилось видеть снега побольше. Они с Майклом и Молли сходили в парк и катались на санках весь день, а затем пообедали в ресторане на Семьдесят восьмой улице, одном из немногих, который не закрылся из-за непогоды. Улицы, тротуары, вообще весь город казались чистыми и белыми. Она знала, что завтра снег посереет, а потом и вовсе превратится в черную грязную жижу. Но сегодня город стоял как в сказке, и ей очень хотелось разделить эту красоту с Эндрю. Она не сомневалась, что завтра из-за снега занятия отменят. Удастся ли ей ускользнуть на свидание? Будет ли работать контора Майкла или он тоже останется дома? Когда улицы очистят от снега?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107