В детстве он болел полиомиелитом и с тех пор немного хромал. Его настоящая фамилия была Нельсон, но об этом почти никто не знал, и даже почту ему доставляли на имя Дэнни Гимпа. Ему перевалило за сорок, это был маленький человечек, больше похожий на подростка, чем на взрослого мужчину. Голос у него был тонкий и пронзительный, а лицо почти без морщин и всяких других признаков возраста. Хотя он охотно помогал полиции, самих полицейских жаловал не особенно и любил только одного из них – Стива Кареллу.– Зачем он тебе? – спросил дежурный сержант.– У меня есть кое-что для него.– Что именно?– Что-то я не помню, чтобы тебя перевели в следственный отдел, – уклонился от ответа Дэнни.– Если хочешь поязвить, стукач, то вешай трубку.– Я хочу поговорить с Кареллой, – настаивал Дэнни. – Ты передашь ему, что я звонил?– Карелле сейчас не до передач, – сказал дежурный сержант.– Что это значит?– Сегодня днем в него стреляли. Он умирает.– Что?– Что слышал.– Что? – повторил ошарашенный Дэнни. – В Стива... Ты не шутишь?– Не шучу.– Кто стрелял в него?– Мы и сами хотели бы знать.– Где он?– В городской больнице. Можешь не ходить туда. Он в реанимации, и я сомневаюсь, что ему позволят беседовать с осведомителями.– Он не умирает, – сказал Дэнни, словно убеждая самого себя. – Слушай, ведь он не умирает, правда?– Его нашли почти замерзшим, и крови он потерял очень много. В него накачивают плазму, но в груди три дырки, так что дела его плохи.– Слушай, – пробормотал Дэнни. – Боже мой.Он замолчал.– Ты закончил, стукач?– Нет еще... В городской больнице, говоришь?– Повторяю тебе, не трать время. Там и так половина следственного отдела.– Да, – протянул Дэнни. – Подумать только...– Карелла – полицейский что надо, – заключил сержант.– Да, – еще раз сказал Дэнни и, помолчав, попрощался: – Пока.– Пока, – ответил сержант. * * * Послушавшись сержанта, Дэнни Гимп отправился в больницу только на следующее утро. Он размышлял весь предшествующий вечер: удобно ли ему идти в больницу? Узнает ли его Карелла? А если будет в силах сказать «Привет!», то захочет ли? Хотя с Кареллой их связывали деловые отношения, он знал, что осведомители – не самые уважаемые люди. Карелла может и рассердиться.В этих размышлениях прошла вся ночь. Неизвестно почему, но ему хотелось увидеть Кареллу, пока тот еще не умер. Увидеть его, поздороваться, а может, и пожать ему руку. Наверное, это из-за Рождества. Дэнни позавтракал, надел хороший костюм, свежую сорочку и лучший галстук. Он хотел выглядеть прилично, чтобы как-то уравновесить неприличие своей жизни. Ему почему-то было важно выказать заботу о Стиве Карелле и получить от него признательность.По дороге в больницу он, после немалых колебаний, купил коробку конфет. В больнице наверняка будет полно полицейских. Так ему сказал сержант. И не глупо ли осведомителю приходить с конфетами? Он едва сдержался, чтобы не выбросить коробку. В конце концов, когда приходишь навестить кого-то в больницу, обязательно приносишь с собой что-нибудь, как бы говоря: «Мы тебя помним, ты обязательно выздоровеешь». Дэнни Гимп вступал в вежливый, респектабельный мир, и правила этого мира он будет выполнять.В ту субботу, 23 декабря, над больницей висело серое небо. В воздухе появились первые снежинки, и Дэнни мельком подумал, что тем сотням людей, которые мечтали о снежном Рождестве, кажется, повезло, но, когда через вращающиеся двери он входил в широкий белый вестибюль больницы, его охватила печаль. На стене напротив регистратуры висел рождественский венок, но в самой больнице ничего праздничного не было. Девушка-регистратор чистила ногти. На скамье сидел немолодой мужчина со шляпой на коленях и бросал взгляды на дверь отделения «Скорой помощи».Дэнни снял шляпу и направился к регистраторше. Девушка не подняла головы. Она продолжала чистить ногти с тщательностью японского рабочего. Дэнни откашлялся.– Мисс? – сказал он.– Да, – ответила девушка, не отрываясь от своего занятия.– Я бы хотел навестить Стива Кареллу, – сказал Дэнни. – Стивена Кареллу.– Как вас зовут, сэр? – спросила девушка.– Дэниел Нельсон.Девушка отложила пилку в сторону и, не глядя, взяла со стола машинописную страничку. Изучив ее, она сообщила:– Вас нет в этом списке, сэр.– В каком списке? – спросил Дэнни.– Мистер Карелла находится в критическом состоянии, – объяснила девушка. – Мы пускаем к нему только членов семьи и некоторых полицейских. Сожалею, сэр.– Как он там? – спросил Дэнни. Девушка бесстрастно посмотрела на него.– Мы говорим, что человек в критическом состоянии, только когда он действительно находится в критическом состоянии, – сказала она.– Когда... когда что-нибудь прояснится? – спросил Дэнни.– Я не знаю, сэр. Он может выжить, а может и умереть. Боюсь, это от нас уже не зависит.– Ничего, если я подожду здесь?– Разумеется, сэр. Вы можете посидеть на скамейке, если хотите. Но, возможно, вам придется долго сидеть. Понимаете?– Понимаю, – сказал Дэнни. – Спасибо. Он внутренне негодовал, что его лучшие чувства оскорбляла молодая вертихвостка, которую собственные ногти занимали больше, чем жизнь и смерть. Пожав плечами, он пошел и сел на скамейку рядом со стариком. Старик тут же повернулся к нему.– Дочь порезала руку, – сказал он.– Вот как? – откликнулся Дэнни.– Открывала консервную банку и порезала руку. Как вы думаете, это опасно? Порезаться консервной банкой?– Не знаю, – ответил Дэнни.– Наверное, опасно. Они сейчас зашивают ей рану. Кровь из руки рекой текла.– Все будет в порядке, – утешил его Дэнни. – Вы не беспокойтесь.– Надеюсь. Вы пришли навестить кого-нибудь?– Да, – сказал Дэнни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43