На Стеме, около Двадцатой улицы, два лихих профессионала, надев резиновые праздничные маски, вошли в кулинарию и с криками «Пирог или вилка в бок!» наставили на хозяина два заряженных револьвера. Хозяин, вполне проникшийся духом праздника, запустил в одного полновесной порцией макарон, а второго ударил очень острым ножом прямо в горло, туда, где кончалась маска. Первый из налетчиков, весь опутанный тонкими липкими нитями, выстрелил в хозяина и убил его наповал, а пробегавший в этот момент мимо лавки мальчишка сплясал от восторга жигу и крикнул «Хэллоуин!».Праздник удался на славу.Полицейские были в восторге.В шесть часов вечера Стив Карелла, уставший от бездействия в том, что касалось расследования убийств Лейденов, и от перегрузки во всем остальном, что связано было с праздничным разгулом, смотрел, как его жена раскрашивает лицо сына, и думал, что ему придется еще раз выходить на улицу.– У меня отличная идея, папа! – сказал Марк. Он был старше своей сестры Эйприл минут на семь, что добавляло ему авторитета. Обычно Марку приходили в голову «отличные идеи», которые Эйприл отвергала со сладкой улыбкой и словами: «Первый раз в жизни слышу такую глупость!»– Что за идея? – спросил Карелла.– Нам надо пойти к дому мистера Обермана.– Калеки Обермана, – добавила Эйприл.– Так нельзя говорить о старом человеке, – заметил Карелла.– Но он же действительно калека.– Неважно, – сказал Карелла.– Так или иначе, – продолжал Марк, – Эйприл и я пойдем к его дому и стукнем в дверь...– Мы с Эйприл пойдем и постучимся, – поправил его отец.Марк посмотрел на отца, размышляя, не пошутить ли, и спросил: «Ты тоже хочешь постучать в дверь Оберману?» Но счел за благо не рисковать, хотя порой шутки у него получались неплохие, что могла бы со вздохом подтвердить мисс Резерфорд, его классная руководительница.– Мы с Эйприл пойдем и постучимся, – послушно повторил он, ангельски улыбнулся отцу, а потом и матери, которая в этот момент подрисовывала ему черные усы. – Мы с Эйприл постучимся, а когда он откроет, ты сунешь ему в рожу револьвер.Тедди, внимательно следившая за губами сына, все поняла и, неистово помотав головой, требовательно посмотрела на мужа.– Сколько живу на свете, первый раз слышу такую глупость, – изрекла Эйприл, которая прожила ровно восемь лет, четыре месяца и десять дней.– Заткнись, дура, тебя не спрашивают, – ответил Марк сестре.Тедди жестом просигналила мужу, чтобы он навел порядок, и, взяв Марка обеими руками за плечи, повернула его к себе. Она работала на совесть, и хотя ее талант гримера, возможно, не восхитил бы взыскательных театралов, сама она осталась вполне довольна достигнутым. Черным фломастером она нарисовала Марку большие изогнутые брови, на веки наложила густые зеленые тени. Затем снова взяла черный фломастер и нарисовала зловещую бородку. Марк намеревался изображать Дракулу. Правда, обычно того изображали без усов и бороды, но Тедди решила, что иначе у сына будет слишком ангельский вид, и смело пошла на ломку канонов. С помощью красного фломастера она посадила ему на подбородок несколько капель крови, а поскольку сидела спиной к мужу, то не слышала, как тот отчитывал Марка за глупую идею с револьвером и за то, что он трубит сестре. Тедди посадила еще одну крошечную капельку крови под тремя большими, затем встала и отошла назад, чтобы оценить свой труд.– Как я выгляжу? – спросил Марк отца.– Ужасно, – ответил тот.– Вот и хорошо! – воскликнул Марк и выбежал из комнаты посмотреть на себя в зеркало.– Сделай меня красивой, мамочка, – сказала Эйприл, глядя матери в глаза. Тедди улыбнулась, затем медленно и тщательно ответила жестами, на языке глухонемых. Карелла и малышка внимательно следили за ней.– Мама говорит, что ей незачем делать тебя красивой, – пояснил Карелла. – Ты и так красивая.– Я и сама почти все поняла, – сказала Эйприл и крепко обняла Тедди. – Я ведь добрая принцесса, – сообщила она отцу.– Конечно, ты добрая принцесса.– А злые принцессы бывают?Тедди надела на фломастеры колпачки, чтобы они не высохли. Она улыбнулась дочери, покачала головой и стала рыться в сумочке. Отыскав помаду, Тедди подошла к Эйприл, которая с нетерпением ждала превращения в сказочную принцессу. Она опустилась возле дочери на колени и принялась умелыми движениями накладывать помаду. Мать и дочь были удивительно похожи друг на друга: одни и те же карие глаза и черные волосы, длинные ресницы и большой рот. На Эйприл был длинный плащ с капюшоном, сделанный из темно-зеленого бархата их прислугой Фанни. Губной помадой Тедди изобразила на щеках Эйприл румянец. Затем настал черед зеленых теней, которыми она уже раскрашивала сына. Но теперь она едва касалась ими век дочери, поскольку работала над образом не кровожадного вампира, а прекрасной принцессы. Затемнив кисточкой веки, Тедди поглядела на мужа, предлагая оценить ее труды.– Красиво, – сказал Стив и посоветовал дочери пойти полюбоваться на себя в зеркало.– Правда, я красивая, мамочка? – спросила Эйприл и, не дожидаясь подтверждения, пулей вылетела из комнаты.Секунду спустя в комнату вошла смеющаяся Фанни и сказала, обращаясь к Тедди:– По нашей кухне бегает вампирчик весь в крови. – И, притворившись, что только сейчас заметила Стива, насмешливо добавила: – А вот и глава семьи! Неужели он лично поведет молодежь безобразничать?– Так точно! – отозвался Карелла.– Чтобы все были дома к семи! А то жаркое перестоит.– Лично я к семи буду, – пообещал Карелла Фанни и, повернувшись к Тедди, спросил: – Ты действительно думаешь, что злых принцесс не бывает?– Это вы о чем? – полюбопытствовала Фанни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38