Артур Браун стоял, прислонясь к запертой двери и сложив руки на груди. Именно они, в течение полугода занимавшиеся этим делом, должны будут первыми вломиться в подозреваемую квартиру. За этим могучим клином последуют шестеро полисменов из 87-го участка. Замыкать группу захвата будут двое отважных копов из отделения по борьбе с наркотиками.– И как же вы собираетесь вышибать дверь? – поинтересовался Бернс.– Правой ногой, – ответил Мейер. – Я всегда вышибаю дверь правой.– А левая нога выдержит?– Выдержит, лейтенант, – сказал Мейер. – Это все из-за влажности.На лице лейтенанта отразилось сомнение.– Если вы промахнетесь с первого удара, вас изрешетят сквозь дверь.– С чего это я вдруг промахнусь? – осведомился Мейер. – Я не слепой, Пит, у меня всего лишь нога прострелена.– Я имею в виду, сумеете ли вы высадить ее за один раз. Если вы ударите недостаточно сильно, эти парни внутри начнут пальбу.– Ордер у нас есть? – спросил Уиллис.Уиллис был самый низкорослый во всем участке – пять футов восемь дюймов без каблуков. Он едва прошел по стандартам полицейского управления в те времена, когда дюймы еще считали. А потом какой-то бывший бармен ростом пять футов шесть дюймов подал в суд на магистрат за то, что в полицейском управлении не стали даже рассматривать его заявление о приеме на работу. Он объявил, что подвергся дискриминации из-за своего роста. После того как бармен выиграл дело, по всем полицейским участкам шутили, что скоро в полицию будут брать карликов трех футов ростом, которые смогут заворачивать пожарные краны, не наклоняясь. Но Уиллису эта шутка смешной не казалась.– Ордер есть, – ответил Мейер.– "Без стука"?– "Без стука".– В жилетах пойдем? – спросил Хейз.В нем было шесть футов два дюйма. Длинные ноги Хейза занимали половину маленького кабинета лейтенанта. Его рыжие волосы горели огнем в падавших через окно солнечных лучах, и седая прядь на виске напоминала полоску пепла на раскаленных угольях. Хейзу зверски хотелось есть. Пока он ждал ответа лейтенанта, у него забурчало в животе, и Хейз покосился на Брауна, словно это Браун, а не он, Хейз, нарушил приличия.– От этих чертовых жилетов больше неудобств, чем пользы, – сказал Мейер. – А вы как думаете?– Ну, если дойдет до стрельбы...– А может дойти.– Ну, тогда пойдем в жилетах, – подвел черту Хейз, пожав плечами. В животе у него снова забурчало.– Мне нужен доброволец, – ровным тоном сказал Бернс.– Пит, это моя команда! – сказал Мейер. – Если кто-то должен выбить эту дверь...– Давайте я вперед пойду, – предложил Браун. Он был единственным черным среди детективов. Детектив второго ранга. Браун был выше Хейза и шире в плечах. Рост шесть футов четыре дюйма, вес двести двадцать фунтов. Когда Артур Браун вышибал дверь, она действительно вылетала со свистом. Если Артур Браун вышибал дверь в Калмз-Пойнт, она перелетала мост и плюхалась в реку у Беттауна.– Если мы пустим вперед тебя, Каролина может остаться вдовой, – возразил Хейз. – Пит, давай я пойду впереди.– Слушайте, ну какого черта? – возмутился Мейер. – Что я вам, калека, что ли? Может, мне попросить пенсию по инвалидности?– Риск слишком велик, – ответил Бернс.– Вам что, доказательства требуются? – разгорячился Мейер. – Заприте вашу гребаную дверь, лейтенант, и я ее вышибу!– Это не имеет никакого отношения к...– А в чем тогда дело? Объясните, какого...– Дело в том, что вы рискуете всей командой, ясно? – сказал Бернс.– Тогда, может, мне вообще остаться дома в постели? Нет, ну какого черта?!– Он хочет быть героем, – заметил Уиллис.– Ну дайте ему побыть героем, – сказал Браун.– Я уже герой! – обиделся Мейер. – Я был ранен в перестрелке! Мне вообще медаль полагается!– Дайте ему медаль, – сказал Хейз.– Дайте ему вышибить дверь, – сказал Уиллис.– Щас я из него мозги вышибу! – взорвался Бернс.– Может, мне вообще перейти в ассенизаторы? – сердито спросил Мейер. – Как вы думаете, лейтенант, я еще способен ворочать мусорные бачки?– Мейер...– Что Мейер, что Мейер? Это моя команда, я ее и поведу!– А пусть впереди идет кто-нибудь из «нарков», – предложил Уиллис.– Ага, то-то весело будет! – заметил Браун.Бернс вздохнул.– Но только в жилете! – сказал он.– Ладно, в жилете, – согласился Мейер.– Во сколько начинаем?– Без четверти одиннадцать.– А что так рано?– Они собираются сразу после ужина, часов в девять – в полдесятого. Если вломиться туда незадолго до одиннадцати, они все будут в сборе, и наркотики, и деньги будут на месте.– А француз там будет?– Надеюсь, даже оба.– Вы видели их у того дома?– С прошлого месяца они не появлялись. Но Арти прослушивал телефон...– Они туда звонили?– Два дня тому назад, – сказал Браун. – Они там будут сегодня вечером, лейтенант, это без вопросов.– Они говорили о деньгах.– Тот, что с низким голосом, сказал, что он готов.– По-английски?– По-английски.– Так и сказал?– Так и сказал – готов, – кивнул Браун. – Он и в прошлом месяце говорил точно так же.– В смысле, готов совершить сделку, – уточнил Мейер.– Будем надеяться, – вставил Бернс.– А что еще он мог иметь в виду? Что он готов идти на танцульки?– А кто их знает, этих преступников! – философски заметил Бернс.– Полисменов отобрали?– Шесть лучших полисменов в городе, – сухо ответил Хейз.– А кого посылает отдел по борьбе с наркотиками?– Миллера и Джерарди, – сказал Мейер. – Я их обоих не знаю.– Я тоже, – Бернс пожал плечами. – В котором часу они здесь будут?– Я им сказал приезжать за час до облавы.– Хорошо, – кивнул Бернс.– Ну ладно. Что-нибудь еще?– Да вроде все.– Мне все же хотелось бы...– А мне хотелось бы стать миллионером! – отрезал Мейер.– А разве ты еще не миллионер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62