Ну и сам знаешь – пьяный человек на язык слабый. В общем, понял я, что они для какой-то бабенки туфту лепили. Мол, навроде, что он, значится, тот самый мужик, сжег кого-то. Так вот. – Оглянувшись, бич понизил голос. – Вчерась вечером пропали оба. Их, точно, этот самый Эдька и вбил. Он такая сволочь. Из-за его меня и выгнала Майка, – вздохнул он. – Хорошо, живого оставила. А уж как он меня бил, сво-лота нерусская! – сплюнул бич. – Сам навроде хилый, соплей перешибешь, да где там – весь как из железа сваренный. Приемы этой самой караты знает. Как шибанет раз, так враз как мертвый делаешься.
Стае не перебивал излияний уже захмелевшего бича. Но, как только тот стал рассказывать о своем прошлом, Станислав тут же ушел. Бич не обиделся, подозвал смотревшего на него с завистью деда с трясущимися руками. Пожертвовав ему немного водки и сигарету, продолжил свой рассказ о себе самом.
– Я люблю тебя, – после продолжительного поцелуя сказал Анатолий.
– Я тоже люблю тебя. – Вывернувшись из его рук, Ника отскочила к зеркалу и поправила волосы. – Сейчас поедем в аэропорт, – неестественно весело сказала она, – купим тебе билет до Сусумана и сразу До Москвы. Ты там его…
– Мне? – не понял он. – А как же ты?
– Я приеду чуть позже, – отвернувшись, чтобы он не мог видеть ее глаз, быстро ответила Ника. – Понимаешь… – Она с облегчением вспомнила заранее придуманную причину. – Я должна отработать весь промывочный сезон. Он кончится в сентябре. Ну, самое позднее, в начале октября, и я сразу дам тебе те…
– Я тоже не поеду, – решительно перебил ее Толик. – Мне Славка предложил доработать. Я думал, мы уедем. Но теперь…
– Нет! – воскликнула Ника. – Ты поедешь один. Толька! – Она прильнула к нему всем телом. – Я тебя очень прошу – уезжай, не надо тебе работать. Ведь ты заработал двенадцать миллионов. Я тоже привезу деньги. Ты к этому времени уберешь картошку и все остальное. Законсервируешь огурцы, помидоры. Я приеду, и мы с тобой сыграем свадьбу.
– Но я не могу уехать без тебя, – сказал Анатолий. – Тем более из школы меня, конечно, уже уволили. Тебя тоже. И из института…
– Толька, – умоляюще проговорила Ника, – я прошу тебя, уезжай. Слышишь?! – закричала она.
– Что с тобой? – удивленно спросил он. – Почему…
– Толька, – уткнувшись ему в грудь мокрым от слез лицом, прошептала она, – уезжай. Я тебя очень прошу, уезжай.
Оттолкнув его, выскочила из гостиничного номера.
– Ника!
Он бросился следом, но, застонав, схватился за правый бок и опустился на стоявший у стены диван.
Ника перебежала улицу и вскочила в остановившийся автобус.
– Что с вами? – услышала она молодой нагловатый голос.
Повернувшись, увидела двоих молодых парней.
– Может, я могу чем-то помочь? – довольно развязно поинтересовался один из них, худой, с бледным прыщавым лицом. Всхлипнув, она успела выскочить.
– Толька, – прислонившись к столбу, прошептала она, – уезжай. Пожалуйста. Ты не понимаешь, что…
– Иванова… – К Нике подошла полная женщина в форме ВОХРа. – Что с тобой?
– Ничего, – вытирая слезы, сказала Ника. – Все хорошо.
Женщина покачала головой.
– От радости, бывает, тоже плачут, но не так горько. Что с тобой?
– Извините, но оставьте меня. Я с Толиком поругалась; Вот и все.
Не прощаясь, быстро пошла по улице. Навстречу ей по проезжей части ехала «скорая». Ника проводила ее глазами и увидела, что та подъехала к гостинице. Ника, ахнув, побежала назад.
– Ты ему веришь? – Маршал пытливо посмотрел на Стаса.
– Я подошел к нему потому, что слышал – он работал дворником в особняке Олич. Я, может быть, узнал бы и больше, – с досадой сказал Стаc, – но ему водку рано отдал. Он и выпил-то немного, но окосел. А с пьяным разговора не получается. Но кое-что я все равно узнал.
– Кто же такой этот Эдик? – задумчиво пробормотал Маршал.
– Единственное, что я понял, он каратист и на вид Щуплый. И, скорее всего, невысокий. Соплей перешибешь, – вспомнил он слова бича. – Он его еще КГБ Олич назвал.
– Да хрен с ним, кто он такой, – сказал Маршал. – Плохо то, что Олич нас за горло держит. Она знает о каждом из нас все. Лично я в этом убедился сам.
– Я тоже сразу понял. Интересно, от кого у нее эти сведения?
– Сейчас это уже не так и важно, – отмахнулся Маршал. – Вот знать бы, где они, эти данные? Олич, похоже, о себе высокого мнения. Я уверен, что она ни с кем делиться ничем не будет. Баба она, конечно, умная, такую операцию разработала. Все нормально. Кроме отхода. Но и здесь у нее, по-моему, что-то приготовлено. Просто молчит до поры до времени. Осталось совсем немного. Надо успеть вырвать ей жало.
– Не понял, – удивленно сказал Стаc. – У тебя появились другие планы? Или ты…
– Стаc, – перебил его Маршал, – сейчас твой черед работать. Ты киллер-профессионал. Ты знаешь, как найти слабые места жертвы, чтобы она в определенное время была беззащитной. Ты сможешь найти документы против нас, они у Олич есть, поэтому она плюет нам в лицо, правда, иногда позволяет утираться.
– Ты прав, – согласился Станислав, – но мне потребуется минимум дней пять. А у нас…
– Они есть у нас, – уверенно проговорил Маршал.
– Я уезжаю сегодня, – спокойно сказал Стаc.
– Если нужна помощь, возьми кого-нибудь из парней.
– От таких помощников больше вреда, – усмехнулся Станислав. – Помощник у меня есть. В течение четырех дней никуда не отлучайся. Ты должен постоянно находиться в квартире, потому что я в любой момент могу тебя позвать. – Уже выходя, не удержался: – Почему ты сказал, что у нас есть время? Олич говорила, что через три дня…
– Она покажет нам путь отхода, – усмехнулся Маршал, – но это опять будет не то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131