Слово «запаса» он предпочел опустить.
– Я вас, кажется, знаю, товарищ старший лейтенант? – вновь спросил Генерал, вероятно, повторяя вопрос, в первый раз не услышанный Луниным.
– Так точно, – подтвердил Келюс, стараясь отвечать четко, по-уставному. – Избирательная кампания. Был в группе поддержки.
Генерал на мгновенье задумался, затем, похоже, вспомнив, улыбнулся – короткой, немного странной улыбкой.
– Стрелять умеешь?
Генеральское обращение на «ты» немного покоробило, но Лунин тут же одернул себя за несвоевременную чувствительность, поспешив заверить, что стрелять обучен. В последний раз Келюс держал в руках автомат три года назад, но сейчас это было несущественно.
– Хорошо! Пошли, – заключил Генерал и быстрым шагом покинул комнату. Николай поспешил за ним, чуть не столкнувшись в дверях с кем-то в пятнистом маскхалате, очевидно, из числа генеральской охраны. Втроем они направились куда-то вглубь бесконечных плохо освещенных коридоров. Генерал шел впереди, Келюс и человек в маскхалате – следом, и у бывшего преподавателя отечественной истории появилась возможность рассмотреть своего спутника.
Вначале Келюс принял его за узбека. Затем сообразил – узбеки ниже ростом, да и костью пошире. Не походил этот человек также ни на казаха ни, тем более, на вьетнамца. В конце концов Николай окрестил его «Китайцем», хотя и понимал, что, вероятно, снова ошибается. Впрочем, в ночном хаосе Белого Дома можно было встретить не только китайца.
«Крепкий парень, – отметил про себя Келюс, – и на меня не смотрит…»
Китаец (если, конечно, это был китаец, а не дунгар или манчжур) и вправду выглядел куда крепче Келюса, хотя и не отличался высоким ростом – метр семьдесят, не больше. Двигался он как-то странно, и у Лунина мелькнула мысль о занятиях айкидо. На Николая он и вправду не смотрел, глядя вперед, через плечо Генерала, и Келюс еще раз уверился, что Китаец, очевидно, телохранитель.
Свернув в очередной коридор, они прошли через небольшую дверь, которую Генерал отпер своим ключом, и вновь оказались в коридоре перед единственной бывшей там комнатой. Дверь охранял высокий усатый парень в синей куртке. Ствол автомата был направлен в сторону пришедших.
– Эти со мной, – пояснил Генерал, и «калаш» тут же опустился.
– Свободен. Автомат отдашь ему, – последовал кивок в сторону Лунина.
– Иди отдыхай. Спасибо.
Парень в синей куртке так же молча передал Николаю автомат и два рожка патронов, пожал руку Генералу, улыбнулся и направился к выходу. Келюс, принявшись рассовывать рожки с патронами по карманам куртки, случайно, боковым зрением, заметил, как Генерал указывает Китайцу вглубь коридора, куда уходил парень в синем. Китаец, также посмотрев вслед уходящему, чуть кивнул. Даже не кивнул – слегка опустил веки.
Впрочем, Генерал тут же занялся Келюсом, и у того не осталось времени размышлять о смысле этой пантомимы. Командующий обороной поинтересовался, помнит ли Лунин караульный устав. Устава Келюс не помнил, но не стал заострять внимание на таких мелочах, рассудив, что главное ему скажут и так. И не ошибся.
– Станешь тут, – велел Генерал, глядя не на Николая, а куда-то в стену над его правым плечом. – Задача: к двери не подпускать никого, кроме Президента, меня и его.
Уточнений не последовало, но Келюс понял – Генерал имеет в виду Китайца.
– Если выйдут с оружием, бей без предупреждений. Из комнаты выпускать только в сопровождении его, – опять, очевидно, имелся в виду Китаец, – или меня. Вопросы?
Последнее Лунин не понял до конца, но вопросов решил не задавать. Генерал, привычным движением поправив автомат на плече Келюса, повернулся, чтобы уйти, но уже у дальней двери остановился, помедлил и вернулся.
– Слушай, – Генерал говорил тихо, почти шепотом. – Тут могут появиться парни в черном – один или несколько. Ты их узнаешь – у них морды красные. Главный там – майор, фамилия – Волков. Всеслав Волков. Увидишь – бей сразу. Прихватишь кого лишнего – отмажу, только этих не пропусти. И учти: они могут появиться и оттуда, – Генерал кивнул на дверь, которую и следовало охранять. – Бей в любом случае. Ясно?
«Ясно», прозвучало определенно не к месту, но Келюс вновь предпочел не переспрашивать. В конце концов, почему бы в охраняемой комнате не прятаться красномордым парням в черном с майором Волковым во главе? Главное, бить их надлежало в любом случае.
Генерал ушел. Китаец, внимательно взглянув на Лунина, неслышно проскользнул в охраняемую дверь.
Келюс решил было, что здесь предстоит еще большая скука, чем в комнате с металлическими стульями. Армейский опыт приучил к бесконечному однообразию караулов, где тоску разгоняли лишь редкие налеты проверяющих. Но вскоре он убедился, что здорово ошибается.
Минут десять было тихо. Затем дверь отворилась, на пороге появился давешний Китаец, причем не один. Рядом с ним был некто в темном балахоне, который Келюс принял вначале за дождевик, но тут же понял – это не дождевик, а действительно балахон из черной ткани, да еще с капюшоном, почти полностью скрывающим голову. Лишь на миг Лунин сумел разглядеть странное пепельное лицо, покрытое глубокими морщинами, и маленькие глаза.
«Еще один китаец, – поразился Николай. – Нет, какой же он китаец! Вот, бином, как я сразу не понял! Тибетец! И этот, молодой, тоже тибетец! Однако…»
Слово «бином», часто употребляемое Келюсом и вслух и про себя, свидетельствовало о глубоком недоверии к математике, с которой он рассорился еще в средней школе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16