- А вы?
- У нас тоже есть шестидюймовка. Стану у пушки и чуть-чуть поковыряю
им борта. Посмотрим, кто утонет первым.
- Ясно, - подытожил Скорфани. - За борт прыгать не стоит: нас сразу
же перебьют. Я предпочитаю остаться у пушки.
Субмарина всплыла и закачалась на волнах посреди огромного масляного
пятна - топливо и масло вовсю вытекало из пробитых баков. И почти сразу же
загремели пушки эсминца.
- Хорошо бьют, - отметил капитан Штимме, наводя орудие. - У них
классные комендоры. Ну, сейчас мы их утихомирим. Снаряд!
Скорфани подал снаряд, капитан еще раз глянул в прицел и нажал на
электроспуск.
Через несколько минут после начала дуэли Штимме сумел подавить все
орудия "Забияки Гарри", кроме носового. Но, перед тем как умолкнуть, пушки
эсминца окончательно добили субмарину, в развороченные переборки хлынула
вода, топя, словно крыс, всю компанию группенфюреров, обергруппенфюреров и
прочих пассажиров Ноева ковчега вместе с запертым в гальюне рейхсляйтером:
чтобы никто не мешал стрельбе, Скорфани с капитаном предварительно
задраили люки.
- Сейчас мы их подпалим! - удовлетворенно пробормотал Штимме, нажимая
на электроспуск. - Пусть подымят, прежде чем мы ко дну пойдем!
- Горят! - крикнул через минуту Скорфани, глядя в бинокль. - За борт
прыгают, ферфлюфтеры!
- И мы горим, - заметил Штимме. - А их носовая пушка все еще бьет!
Эсминец пылал, как охапка соломы. Не в лучшем состоянии была и
подлодка - языки пламени уже лизали рубку.
- Все! - заявил Скорфани. - Приплыли! Снаряды кончились!
- А они все стреляют, - произнес с оттенком профессиональной гордости
Штимме. - Я же говорил: классные моряки!
"Забияка Гарри" заканчивал свой славный боевой путь. Полупогруженный
в воду эсминец обгорел начисто - от взрыва его спасло лишь то, что
пороховой погреб был сразу же затоплен. Команда, следуя приказу капитана,
уже успела преодолеть половину расстояния, отделявшего погибающий корабль
от берега. У носового орудия оставались трое - бравый капитан Тонвуд,
Аксель Конг и немного обгорелый, но все еще бодрый Фухе.
- Ты стреляешь, как сапожник! - заявил Конг Фреду после того, как
очередной снаряд сфонтанировал невдалеке от подлодки.
- Наводите сами! - огрызнулся Фухе, вертя колесо горизонтальной
наводки. - Я ваших академий не заканчивал!
- Спокойствие, джентльмены! - сказал капитан Тонвуд. - Еще один
снаряд, и мы их потопим!
- Ах черт! - крикнул Конг, глядя в бинокль. - Прыгают! За борт
прыгают! А первый - Скорфани! Ей-Богу!
- Сапоги, сапоги на нем? - тут же спросил Фухе, продолжая наводить.
- Нет, на нем только плавки! - сообщил Конг.
- Огонь! - скомандовал Тонвуд.
Грохнул выстрел, и на месте подлодки вырос огромный черный столб
дыма.
- Им конец, джентльмены, - удовлетворенно сказал Тонвуд. - Теперь
можно покинуть корабль, джентльмены. Пора.
В подтверждение его слов палуба под ногами задергалась, ушла куда-то
в сторону, и все трое покатились вниз - в теплую воду Атлантического
океана.
- К берегу! - распорядился Конг, отфыркиваясь. - Может, успеем
поймать этого мерзавца Скорфани.
- Зачем его ловить? - пробулькал Фухе, выныривая из волн. - Сапоги на
дне!
- Плыви, умник, плыви, - оборвал его Конг. - Тут весь их архив утонул
вместе с моими генеральскими погонами, а я и то не плачу!
- Ничего джентльмены, - успокоил их Тонвуд. - Через месяц я приплыву
сюда с водолазами поднимать моего "Забияку Гарри" и заодно займусь их
грузом.
- Аминь! - сказал Конг и все трое поплыли в сторону сельвы,
подступавшей к самой воде.

28. ГАБРИЭЛЬ МОРУА
Июльское солнце заливало Белград. Прохожие поспешно пересекали
солнечные участки улицы и ныряли в тень. Воротнички патрульных были
расстегнуты, а наименее дисциплинированные бойцы Народно-Освободительной
Армии даже сняли сапоги. В эту жару прохожие, мечтавшие о купании в
лазурной Адриатике или на худой конец в стакане лимонада, не обращали
ровно никакого внимания на Фреда Фухе, только что сошедшего с экспресса
Париж-Белград. Фухе красовался в новом мундире комиссара поголовной
полиции, его ремень приятно оттягивала кобура с именным парабеллумом, а на
груди сверкала медаль участника Сопротивления. Комиссар достал бумажку с
адресом друга-приятеля Алекса, затем справился по схеме города и уверенно
двинулся к центру. Несколько раз его останавливали патрули но, убедившись,
что перед ними комиссар полиции великой, хотя и нейтральной державы,
приехавший в Белград провести свой отпуск, возвращали Фреду документы и
отпускали его, желая счастливого пути.
Фухе сумел благополучно отчитаться перед новым министром внутренних
дел о проделанной работе по спасению национального достояния, безвестно
пропавшего в пучинах Атлантики. Выплатив стоимость сапог, Фред был отпущен
с миром, предварительно подписав обязательство двадцать лет молчать обо
всех событиях, случившихся с ним за годы войны. В управлении поголовной
полиции его поджидал приказ о присвоении ему звания комиссара. Напоив на
радостях весь свой отдел вместе с шефом полиции де Билом, Фухе оформил
месячный отпуск и направился в Белград повидать друга-приятеля Габриэля
Алекса. Перед отъездом он заглянул к грозному Акселю Конгу и нашел его в
самых расстроенных чувствах. Начальство майора, сочтя миссию проваленной,
отыгралось на конрразведчике, выгнав его со службы и направив трубить в
провинциальное отделение поголовной полиции на должность простого
инспектора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24