бесконечно призывать вас взять себя в руки, уговаривать вас не бить детей и закусывать после каждой рюмки!
Сколько же еще это будет продолжаться? Меня никто никогда не развлекал, не уговаривал, не призывал и не веселил. Я все делаю сама. Хотя живется мне намного тяжелее вашего. И сейчас я предпринимаю последнюю попытку. Я не буду вас больше веселить, я просто расскажу вам свою жизнь. Если и это не научит вас мужеству, согласию с человеческой долей, достоинству – что ж, тогда вы безнадежны.

Мои родители

Мой отец по профессии кинорежиссер. За последние двадцать лет он не снял ни одного фильма, поскольку ему не нравится само это занятие. Это вообще довольно типично для него: сначала решить что-нибудь, а потом уже думать, нужно ли. По такому же принципу он завел себе много детей. Нас в семье четверо: три дочери и один сын. Всех четверых отец ненавидит. Мы это знаем и жалеем отца. Мы привыкли уважать его за мужество: все это время он сдерживается и пытается убедить себя, что у него очень милые дети и что он их любит.
Моя мать была одной из известнейших московских красавиц. До сих пор лицо ее сохранило явные следы этой красоты. Так, например, рот у нее расположен не как у всех людей – прямо под носом, – а несколько левее носа. Это придает ее лицу непередаваемое очарование. По роду занятий она актриса. Много лет мама исполняет роль императрицы Марии Федоровны в спектакле «Павел I» Театра Российской Армии и говорит с немецким акцентом.
Брак этих незаурядных людей не был счастливым. Они расстались, когда мне было шесть лет. Каждый из них нашел покой в новой семье. Мой отчим – тихий добрый человек с выпученными глазами и довольно редкой бородой. У него язва, камни в почках и золотые руки. Мачеха моя, донская казачка по происхождению, много лет держит в страхе всю семью. Чистоту она любит существенно больше, чем людей, поскольку от людей она в жизни ничего хорошего не видела.

Мое детство

Детство свое я провела в коллективе. Сначала это был пятидневный детский сад. Моя подруга Люда Дзюбенко, когда я в шутку прокусила ей руку, донесла на меня воспитательнице Раисе Ивановне, и меня поставили перед всей группой с намазанными зеленкой губами. Единственный мальчик, влюбившийся в меня в этот период, звался Паша Козлов и все время какался.
В школьные годы я сменила в общей сложности семь школ. Три из них особенно мне запомнились. Первой запомнившейся школой был интернат для детей с искривлением позвоночника. Занимались мы лежа, спали в гипсовых кроватках и носили корсеты, страшно натиравшие подбородок. Воспитательница Валентина Георгиевна не уставала повторять нам, что пришла сюда работать из-за трехразового питания. Единственную еврейку в классе, девочку Вику, мы заставляли плясать голой в спальне по ночам. В интернате у меня появились вши.
Второй запомнившейся школой была русская школа в городе Таллине в районе Ыйсмяэ. Там я выучила шуточную эстонскую песню «Пиль-пиль-тирилиль». В эстонском языке двенадцать падежей. Мы их учили.
Последней школой была, собственно, та, которую я закончила. В ней мне три года пришлось проучиться в одном классе с Панюшкиным. Параллельно я много ездила в пионерские лагеря. В лагере Военно-морского флота я была влюблена в Витю Кравченко. Он был ниже меня на две головы и любил мою подругу Свету Мамедову. Света Мамедова никого не любила, потому что ее развращал отчим. В лагере пионерского актива мне не дали звания инструктора по шрифту: я плохо писала. Там же я влюбилась в Мишу Кудашова. Он сильно косил, правый глаз у него почти совсем ничего не видел. Зато левым он отлично видел, что я в него влюблена, и смеялся надо мной.
В школе, где я училась с Панюшкиным, я была влюблена в Мишу Файнберга. Но он любил мою подругу Инну Дубянскую. Потому что они оба были евреями, а я – нет. Миша сейчас в Америке. Инна в Израиле. А я все здесь.

Мои университеты

После школы я поступила на филфак МГУ на вечернее отделение. Из-за мучительного романа с женатым пожилым человеком мне пришлось уйти из дома. Я работала сначала лаборанткой по химии в школе, а потом секретарем отдела социальных проблем в газете «Социалистическая индустрия». Жила я у друзей – то у одних, то у других.
Из-за академической задолженности мне пришлось уйти с филфака МГУ и перевестись на заочное отделение театроведческого факультета ГИТИСа. Его я тоже не закончила.
У меня нет высшего образования.

Моя работа

Уйдя из «Социндустрии», я устроилась на киностудию «Мосфильм». Работала редактором в объединении «Круг» Сергея Соловьева. Мой отец в тот момент исполнял обязанности первого секретаря Союза кинематографистов, и Сергею Соловьеву нравилось, что у него работает дочь такого важного человека. Я была влюблена в Сергея Соловьева, но он в тот момент был женат на Татьяне Друбич, да и вообще оказался не очень хорошим человеком.
Затем я бросила работу и уехала в Ленинград. Там я вышла замуж, родила ребенка, но вскоре опять пошла работать. Работала на Ленинградском телевидении. У меня даже была своя программа, но она никому не нравилась, и мне пришлось уйти оттуда.
Потом я встретила режиссера-документалиста Алексея Учителя и стала работать у него сценаристом. Мы сделали с ним две документальные картины и одну игровую. Все три фильма успеха не имели. Год назад мы с ним написали сценарий про Бунина. Мне присудили за него премию в Америке, но денег я так и не получила. Недавно узнала, что меня как сценариста выдвинули на премию «Зеленое яблоко, золотой листок». Это премия для молодых кинематографистов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55