ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Так они дошли до убогой харчевни и сразу сели за черный от грязи, словно залитый чернилами, еловый стол, где стояли миска для салата и банка с горчицей. Саладен, узел и бутылка были последовательно развешаны на гвоздях, заменявших вешалку. Хозяйка, уродливая старуха, которая наверняка сильно грешила в молодости, ибо успела заработать деньжат на покупку этой харчевни, с подозрением на них посмотрела.
– Карьера преступников обеспечит нам будущее, – деловым тоном произнес Симилор. – А подробности нам уточнят, вместе с «Будет ли завтра день?» и прочим. Кстати, это Пиклюс угостил меня сегодня утром…
– Сам господин Пиклюс! – восторженно воскликнул Эшалот.
– Эй, потише. Эти люди не имеют привычки говорить громко и не желают, чтобы их имена слышали все, кому не лень.
– Ради этой колбасы я готов на все. Ох, что за прелесть!
– Да, неплоха… Вскоре мы попробуем и другие блюда, те, что подороже, но это после, когда мы приобщимся к тайне, а это произойдет только в среду.
– Разве? – удивился Эшалот.
Симилор приложил палец к губам.
– Да, а это означает, что еще два дня нам придется жить на собственные средства. А потом начинаем новую жизнь. Я больше не хочу упускать свой случай, думаю, что и ты тоже. Так что сейчас придется призвать на помощь всю нашу сообразительность, чтобы протянуть эти два дня. Как ты считаешь, имея двадцать пять франков, дотянем ли мы до среды?
Тыльной стороной руки Эшалот вытер губы. Сорок восемь часов роскошной жизни!
– Так вот, – завершил свою мысль Симилор, – я придумал одну штуку: надо спасти утопающего; за это мы получим премию в двадцать пять франков.
– А у тебя есть на примете утопающий? – неуверенно спросил Эшалот.
– Да, котеночек. Ты мой утопающий. И заметь, что это справедливо, а я – твой спасатель. Ну как, неплохо придумано?
Все соприкосновение Эшалота с водой состояло в том, что он время от времени полоскал в канале полдюжины носовых платков, служивших пеленками Саладену. Вода внушала ему такое отвращение, что из страха перед ней он даже забросил свое любимое развлечение – ловлю рыбы на удочку. Мысль же Симилора была чрезвычайно проста: он хотел столкнуть Эшалот в шлюз, а затем вытащить его оттуда. Но тут возникло препятствие: Эшалот не пожелал лезть в воду.
– О чем ты говоришь, ты же не умеешь плавать! – робко начал он, вздрагивая всем телом и отталкивая от себя тарелку. – Мне кажется, что это нечестная игра.
– Ты что, струсил? – угрожающе возвысил голос Симилор.
– Я всегда делаю все, что ты мне приказываешь, но лезть в воду – это уж слишком.
– И ты еще смеешь утверждать, что это существо тебе дорого, – воскликнул Симилор, воздевая руки к Саладену, висящему на гвоздике и мирно спящему. – Ешь, бездельник! И зачем только я стараюсь ради этого ничтожества! Ешь!
Но у Эшалота весь аппетит пропал. Завтрак его был испорчен.
– Амедей, – печально сказал он, – ты оскорбляешь меня в лучших чувствах.
– Нет больше Амедея, ты выходишь из дела.
– Я готов на все, но только не прыгать в воду.
– А у тебя есть другой способ заработать двадцать пять франков?
Симилор, уже покончивший со своей колбасой, придвинул к себе колбасу экс-аптекаря и принялся с аппетитом уплетать ее.
– Послушай, – сказал Эшалот, даже не пытаясь возражать против столь наглого грабежа, – а в этом шлюзе очень глубоко?
– Да, – ответил Симилор, – зато он неширок.
– Отлично! Тогда прыгай сам, а я даю тебе честнейшее слово, что мгновенно выловлю тебя оттуда!
Симилор бросил на него испепеляющий взор.
– Такое вот купание после еды, – произнес он, доедая вторую порцию колбасы, – и конец, твой друг скоропостижно скончался!
У Эшалота хватило деликатности не напомнить приятелю, что тот только что предлагал ему проделать то же самое, нисколько не заботясь о его здоровье. Он никогда не пользовался своими преимуществами, что делало его поистине незаменимым партнером в делах. И приятели принялись искать способы.
Нам же кажется, что настало время поведать некую трогательную историю, трепетную и истинно парижскую, а именно историю рождения Саладена, этого дитя сцены и кулис, чьим призванием скорей всего станет укрощение львов, глотание шпаг или же подмостки ослепительного театра Амбигю-Комик. Для этого нам предстоит вернуться к тем временам, когда серая шляпа Симилора была моложе на три года, а Эшалот подметал улицу перед покосившейся аптекой на улице Вожирар. Симилор, любезный кавалер, словно специально созданный для того, чтобы нравиться дамам, давал уроки танцев возле заставы Монпарнас.
Ида Корбо по прозвищу Серебряная щечка, в юности своей испытавшая множество передряг, помогая нашим солдатам завоевывать Алжир, теперь торговала фруктами, ячменным сахаром и лимонадом напротив собора. Ветераны нашей славной армии по-прежнему обожали ее, так что в своем квартале она пользовалась заслуженным почетом и уважением.
Бывшая маркитантка Ида Корбо была высокого роста, сутула, имела пышную седую шевелюру и густые мужские усы. Однако отдельные недостатки внешности никак не отражались на ее веселом характере. Происхождение же накладной щеки, которую она носила на правой стороне лица и которая придавала ее облику определенное своеобразие, оставалось тайной.
До сих пор Симилор и Эшалот довольствовались обществом друг друга, и сердца их были свободны от нежных чувств. Но однажды вечером они повстречали Иду – как раз тогда, когда она, изрядно накачавшись водкой у стойки захудалого трактира, блистала в окружении избранного круга своих обожателей. Огонь, о котором говорит в своих бессмертных стихах лесбиянка Сафо, тут же заполыхал в жилах обоих приятелей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204
– Карьера преступников обеспечит нам будущее, – деловым тоном произнес Симилор. – А подробности нам уточнят, вместе с «Будет ли завтра день?» и прочим. Кстати, это Пиклюс угостил меня сегодня утром…
– Сам господин Пиклюс! – восторженно воскликнул Эшалот.
– Эй, потише. Эти люди не имеют привычки говорить громко и не желают, чтобы их имена слышали все, кому не лень.
– Ради этой колбасы я готов на все. Ох, что за прелесть!
– Да, неплоха… Вскоре мы попробуем и другие блюда, те, что подороже, но это после, когда мы приобщимся к тайне, а это произойдет только в среду.
– Разве? – удивился Эшалот.
Симилор приложил палец к губам.
– Да, а это означает, что еще два дня нам придется жить на собственные средства. А потом начинаем новую жизнь. Я больше не хочу упускать свой случай, думаю, что и ты тоже. Так что сейчас придется призвать на помощь всю нашу сообразительность, чтобы протянуть эти два дня. Как ты считаешь, имея двадцать пять франков, дотянем ли мы до среды?
Тыльной стороной руки Эшалот вытер губы. Сорок восемь часов роскошной жизни!
– Так вот, – завершил свою мысль Симилор, – я придумал одну штуку: надо спасти утопающего; за это мы получим премию в двадцать пять франков.
– А у тебя есть на примете утопающий? – неуверенно спросил Эшалот.
– Да, котеночек. Ты мой утопающий. И заметь, что это справедливо, а я – твой спасатель. Ну как, неплохо придумано?
Все соприкосновение Эшалота с водой состояло в том, что он время от времени полоскал в канале полдюжины носовых платков, служивших пеленками Саладену. Вода внушала ему такое отвращение, что из страха перед ней он даже забросил свое любимое развлечение – ловлю рыбы на удочку. Мысль же Симилора была чрезвычайно проста: он хотел столкнуть Эшалот в шлюз, а затем вытащить его оттуда. Но тут возникло препятствие: Эшалот не пожелал лезть в воду.
– О чем ты говоришь, ты же не умеешь плавать! – робко начал он, вздрагивая всем телом и отталкивая от себя тарелку. – Мне кажется, что это нечестная игра.
– Ты что, струсил? – угрожающе возвысил голос Симилор.
– Я всегда делаю все, что ты мне приказываешь, но лезть в воду – это уж слишком.
– И ты еще смеешь утверждать, что это существо тебе дорого, – воскликнул Симилор, воздевая руки к Саладену, висящему на гвоздике и мирно спящему. – Ешь, бездельник! И зачем только я стараюсь ради этого ничтожества! Ешь!
Но у Эшалота весь аппетит пропал. Завтрак его был испорчен.
– Амедей, – печально сказал он, – ты оскорбляешь меня в лучших чувствах.
– Нет больше Амедея, ты выходишь из дела.
– Я готов на все, но только не прыгать в воду.
– А у тебя есть другой способ заработать двадцать пять франков?
Симилор, уже покончивший со своей колбасой, придвинул к себе колбасу экс-аптекаря и принялся с аппетитом уплетать ее.
– Послушай, – сказал Эшалот, даже не пытаясь возражать против столь наглого грабежа, – а в этом шлюзе очень глубоко?
– Да, – ответил Симилор, – зато он неширок.
– Отлично! Тогда прыгай сам, а я даю тебе честнейшее слово, что мгновенно выловлю тебя оттуда!
Симилор бросил на него испепеляющий взор.
– Такое вот купание после еды, – произнес он, доедая вторую порцию колбасы, – и конец, твой друг скоропостижно скончался!
У Эшалота хватило деликатности не напомнить приятелю, что тот только что предлагал ему проделать то же самое, нисколько не заботясь о его здоровье. Он никогда не пользовался своими преимуществами, что делало его поистине незаменимым партнером в делах. И приятели принялись искать способы.
Нам же кажется, что настало время поведать некую трогательную историю, трепетную и истинно парижскую, а именно историю рождения Саладена, этого дитя сцены и кулис, чьим призванием скорей всего станет укрощение львов, глотание шпаг или же подмостки ослепительного театра Амбигю-Комик. Для этого нам предстоит вернуться к тем временам, когда серая шляпа Симилора была моложе на три года, а Эшалот подметал улицу перед покосившейся аптекой на улице Вожирар. Симилор, любезный кавалер, словно специально созданный для того, чтобы нравиться дамам, давал уроки танцев возле заставы Монпарнас.
Ида Корбо по прозвищу Серебряная щечка, в юности своей испытавшая множество передряг, помогая нашим солдатам завоевывать Алжир, теперь торговала фруктами, ячменным сахаром и лимонадом напротив собора. Ветераны нашей славной армии по-прежнему обожали ее, так что в своем квартале она пользовалась заслуженным почетом и уважением.
Бывшая маркитантка Ида Корбо была высокого роста, сутула, имела пышную седую шевелюру и густые мужские усы. Однако отдельные недостатки внешности никак не отражались на ее веселом характере. Происхождение же накладной щеки, которую она носила на правой стороне лица и которая придавала ее облику определенное своеобразие, оставалось тайной.
До сих пор Симилор и Эшалот довольствовались обществом друг друга, и сердца их были свободны от нежных чувств. Но однажды вечером они повстречали Иду – как раз тогда, когда она, изрядно накачавшись водкой у стойки захудалого трактира, блистала в окружении избранного круга своих обожателей. Огонь, о котором говорит в своих бессмертных стихах лесбиянка Сафо, тут же заполыхал в жилах обоих приятелей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204