– Я так и знал: в этом лесу прячется не один волк! – воскликнул Пистолет. – Вперед, Шамуазо! На охоту!
– Всем стоять! – повелительно рявкнул Лекок. – Это всего лишь царапина.
Пуля скользнула по его щеке, и из ранки текла струйка крови. Лекок подал знак виконту Аннибалу Джоджа, тот склонился почти до земли и незаметно протянул Полю Лабру какое-то письмо. Поль взглянул на эту бумагу и изменился в лице. Не говоря ни слова, он направился прямо к Черным Мантиям.
Увидев его, Николя задрожал. Так как члены организации не шевелились, повинуясь приказу Лекока, красавец бросился к заговорщикам, бормоча:
– Спасите! Он хочет меня убить!
Местные дворяне храбро выстроились в ряд, заслонив своего короля. Даже жандармы с разрешения чиновников присоединились к защитникам Николя: инструкции, полученные из Парижа, были четкими и жесткими.
Поль был безоружен. Он не сделал ни одного угрожающего жеста, однако свободно прошел мимо двух братьев Портье де ля Грий, замерших, как изваяния, справа и слева от Николя: складывалось такое впечатление, что молодых людей внезапно парализовало. Поль схватил Николя за грудки в тот момент, когда красавец уже вытащил пистолет, и сказал:
– Я, Поль Лабр, барон д'Арси, инспектор полиции, объявляю вам: вы арестованы именем короля.
Затем юноша повернулся к жандармам, которые спешили к нему, опередив чиновников, и добавил:
– Вот мое полицейское удостоверение. – Потом, снова взглянув на Николя, Поль проговорил: – Я думаю, вам нужно позаботиться о хорошем адвокате.
Произнеся эти слова, юноша пошатнулся и рухнул прямо на руки генерала де Шанма, который стоял за его спиной. Падая, Поль прошептал:
– Я поклялся скорее умереть, чем снова вернуться в полицию. Но я поклялся вернуться в полицию, если это понадобится для того, чтобы отомстить за моего брата. Я не солгал и теперь умираю.
Удостоверение было заполнено как положено, на нем красовались все нужные подписи и печать полицейской канцелярии. Согласно этому документу инспектор полиции Поль Лабр направлялся для проведения расследования в департамент Орн.
Именно это удостоверение и пришло сегодня с утренней почтой; о нем и спрашивал графиню де Клар Лекок.
По рассказам индийских мудрецов, свирепые хищники устраивают между собой в джунглях настоящие побоища и жестокие поединки. Если бы не эти схватки, в Индии давно не осталось бы ни одного человека: всех бы сожрали кровожадные звери. Мы живем в Европе, и у нас нет тигров. Зато у нас говорят, что ворон ворону глаз не выклюет. Но не следует слепо доверять пословицам. Ведь даже народная мудрость позволяет себе порой ошибаться. Шакалы наших городских дебрей грызутся часто и, благодарение Богу, нередко убивают друг друга. Сведущие люди утверждают, что злейший враг нашего волка – это другой волк.
Месье Лекок победил.
Смерть Матюрин Горэ, развеявшая в прах все планы красавца Николя, наступила в самый подходящий момент и не должна была вызвать у Черных Мантий никаких подозрений. Но в этой кузнице преступлений запоминается каждый шаг. Впрочем, ничто так не ценится здесь, как свершившийся факт. Зачем копаться в причинах, когда важен результат?
В самом деле, никому и в голову не пришло выяснять, почему это старуха вдруг окочурилась. Конечно, она отправилась на тот свет удивительно вовремя; но вообще-то, эта ведьма хлестала вино в таких количествах, что другой на ее месте давно бы сдох, как собака.
Рядом с кроватью Матюрин увидели не одну, а целых три бутылки с «лекарством». Все они оказались пустыми. Больше ничего не обнаружили, а главное, не нашли денег в ларе, служившем старухе сейфом.
Похороны ее были бедными, никто не пришел проводить Матюрин в последний путь, кроме маленького нищего ученика викария, которого старуха называла Фанфаном.
В округе было немало разговоров о зловещем крошечном ножичке в руках калеки Винсента; но больше всего поиздевались крестьяне над несметным богатством фермерши, которое так долго будоражило воображение соседей и испарилось сразу после смерти Матюрин.
На следующий день «люди из Парижа» тронулись в обратный путь. Они все же увозили с собой довольно приличный куш. Шато-Неф-Горэ пустили с молотка.
Но этим дело не кончилось. Примерно через месяц в Мортефонтэн началось просто-таки паломничество законников и юристов. Местным жителям пришлось вновь поверить в богатство покойной «нищенки». Несмотря на брешь, пробитую в капиталах старухи Черными Мантиями; несмотря на грабеж, учиненный ордами стряпчих; несмотря на несчастную судьбу подставных лиц и на предательство многих доверенных особ; несмотря на налоги, судебные издержки и прочее, и прочее, – одним словом, несмотря ни на что, состояние Горэ, вложенное в недвижимость, оказалось огромным, невероятным! Оно до сих пор считается, пожалуй, самым солидным во всей западной Франции.
И унаследовал его Винсент Горэ, калека, в кармане у которого никогда не было больше тридцати пяти су. Стоит ли говорить о нашествии крыс, кинувшихся на этот жирный кусок пирога? Хромому бедняге присвоили титул герцога… История повторяется.
Пока Черные Мантии добирались до Парижа, в прекрасной почтовой карете ехали в алансонскую тюрьму невезучий сын несчастного Людовика, Поль Лабр и Клампен по прозвищу Пистолет.
Луво остался в Ля Ферте-Масе; даже теперь Трубадур не смог уйти от свой судьбы, принявшей облик неумолимого Шамуазо.
Поль, воспользовавшись своим удостоверением, чтобы ускорить арест Николя, потом добровольно признал себя пленником.
На полпути к Алансону Пистолет тихонько шепнул Полю:
– Месье барон!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132