Ты умрешь молодым!» Но Ахиллес начал просить о пощаде, так как он хотел еще жить. Но она поцеловала его в смуглый лоб, и он умер. И через тысячу лет фея смерти со своим бесконечным знанием и железным сердцем предстала перед благороднейшим германцем – Зигфридом. Она сказала ему: «Я приношу тебе вечную славу, но ты должен отдать мне за это жизнь. Ты должен умереть». И Зигфрид засмеялся, так как он стремился к битвам и смерти. Но она поцеловала его смуглый лоб, и он умер. И еще через тысячелетие фея смерти пришла к юноше, который был и германцем, и греком. И она сказала ему свои слова. Но он обнял ее стройное тело и, поцеловав, сказал: «В твоих объятиях жизнь и смерть одно и то же. С тобой нет смерти». И фея смерти освободилась от заклятья и стала женщиной. И когда настал их час, они оба умерли.
Долго все молчали. Ипатия вздрогнула. Синезий напомнил о простуде и предложил продолжать спуск.
У подножия пирамиды они снова нашли прекрасную палатку, в которой проболтали до поздней ночи. Еще два дня, бродили они и осматривали все сказочное и загадочное, что сохранилось со времен фараонов. По аллее из сфинксов дошли они до какого-то храма и слышали там молитву жреца Зевса. В другом египетском храме они слушали проповедь христианского монаха. А на берегу Нила стояли смуглые феллахи, христиане и язычники и приносили совместную жертву за плодородный год.
Через четыре дня переполненное впечатлениями маленькое общество возвращалось к своей барке. В последний час путешествия по пустыне, когда белые верблюды уже вытягивали длинные шеи к священной воде, один из проводников приблизился к Ипатии, прося ее покровительства. Он просил разрешения доехать на их судне до Александрии, где хотел снова стать там христианином и заниматься предсказаниями. Синезий стал его расспрашивать, и они услышали удивительную историю.
Этот египтянин был сыном прорицателя и сам стал прорицателем, укротителем змей и заклинателем духов. Он много бродил по свету. Во времена Юлиана он сделался в Александрии жрецом Сераписа. Потом в Константинополе он крестился, перешел с солдатами через Альпы, помогал друидам при их жертвоприношениях, а в Риме снова стал язычником. Милости ужасного епископа Миланского снова вернули его христианству. Потом в свите Алариха он был арианцем и затем из страха преследований бежал сюда.
– Но эти египтяне – все нищие, они не в состоянии платить, как следует, своим предсказателям. Я хочу снова стать христианином.
Удивленная Ипатия спросила, разве можно заниматься его ремеслом одинаково во всех религиях.
– Конечно, госпожа, – сказал предсказатель. – Тебя я не буду обманывать. Я убедился, что это искусство нравится одинаково и язычникам, и христианам, и иудеям.
– Мошенник замечательно подходит к нашей философской лодке! – воскликнул Троил, смеясь. И просьба предсказателя была исполнена.
Погрузка продолжалась недолго. В последний момент на судно проскользнул какой-то египтянин с мешком. Друзья не обратили на него внимания. Но один матрос схватил мешок и поднял крик. Там было что-то живое. Сбежался весь экипаж, предсказатель упал на колени перед Ипатией и стал молить о пощаде. В мешке были ядовитые змеи, правда, лишенные своих зубов.
Предсказатель бросился объяснять зачем ему змеи.
– Госпожа! – воскликнул он смиренно. – Ни одному прорицателю не будут верить, если он не укрощает змей. Но обыкновенные змеи не думают о нас и не приходят на наш зов. Только эти милые твореньица вылезут на мой свист, потому что я пою их изредка молоком. Видите ли, госпожа, когда я собираюсь укрощать змей, я поначалу прячу поблизости своих собственных. Мой успех зависит от этого. Поверьте, госпожа, удается вызвать только тех змей, которых сам предварительно припрятал. Змеи – мое средство к существованию.
Прорицателю и его змеям разрешили ехать, его маленькие представления забавляли общество, пока барка спускалась вниз по священной реке. Счастливо и без приключений прошел обратный путь.
Снова путешественники должны были завоевать себе право перехода из Нила в канал. Они были еще далеко от гавани, когда из уст рулевого послышалось ругательство в адрес чего-то, неподвижно покоившегося на поверхности воды. Путешественники перегнулись через борт, чтобы рассмотреть грязную массу. Это была Нильская невеста, кукла, копия Ипатии, которую, по старому обычаю, бросили в воду.

Глава X
СВЯТОЙ АММОНИЙ

Наконец прошла пасха. Мягкая египетская зима закончилась, все сильнее стало припекать солнце. Сорок дней поста подходили к концу, и нетерпеливые отшельники с гор ежедневно, поодиночке или группами в два-три человека приходили в Александрию. Их призывала высшая сила, и вот они пробирались через пустыню по дорогам, отмеченным скелетами людей и верблюдов. Большинство приходили в город полумертвыми от голода и истощения и почти без сознания от жажды; каждый день в египетском квартале можно было видеть, как эти благочестивые люди подходили к первому попавшемуся источнику, где за ними начинали ухаживать добродушные бедные язычники. Потом, несмотря на свои окровавленные ноги и разорванную одежду, напившиеся воды отшельники принимали независимый вид и начинали поносить и проклинать добрых еретиков.
Настроение, которое святые мужи приносили в город Александра, было далеко не радостным. Все чаще на улицах можно было видеть отдельных монахов, которые завязывали и поддерживали торговые связи с монастырями и купцами; по указаниям Гиеракса, прибывали нескончаемые вереницы повозок не только с гор, но и из еще более отдаленных мест, даже из Фиваиды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83